Три царицы под окном. Вера Колочкова

торопливой скороговоркой проговорила она, присев перед Сониным столом на краешек стула. – Неловко вас, конечно, беспокоить, но…

      – Отчего ж неловко? – улыбнулась ей Соня как можно доброжелательнее. – Сейчас все найдем и справку дадим… Не волнуйтесь, пожалуйста! В каком году и в какой школе стаж ваш потерялся, вы можете сказать?

      – Могу… Могу, конечно! – с готовностью проговорила женщина, чуть подпрыгнув на краешке стула. – Спасибо вам огромное, девушка!

      Вот за что, скажите на милость, она ее так благодарит? Откуда у них, у провинциальных учительниц, такая болезненная робость перед чиновниками? Ведь наверняка хорошая она учительница, и всю свою сознательную жизнь в школе проторчала, зарабатывая нелегкий свой хлеб. И глаза у нее – прям бездонные от скопившейся в них грустной мудрости. Удивительные глаза – умные, добрые, в мелкой сеточке морщинок, только перепуганные очень. Да еще и со стажем ее сволочь какая-то надула. А она – все «простите» да «извините»… А сколько их еще, таких вот, неприкаянно извиняющихся и без вины виноватых, живущих в тени тех самых ярких и уверенных в себе, о которых книжки пишут да фильмы снимают? Оно и понятно – о таких, наверное, и писать, и снимать приятнее. Чего в скромную эту перепуганность заглядывать – яркого эффекту от этого не получишь… Эх, если б она, Соня, была писательницей или режиссером! Уж она бы обязательно туда залезла, уж покопалась бы, уж показала, какие в обманной этой серости яркие цветы цветут… Жаль, что никогда ей писательницей не стать. Хотя… Попробовать можно. Так, для самой себя. Зря, что ли, она за жизнью будто со стороны наблюдает, в ней никак не участвуя? Пропускает ее через сердце, искренне жалея таких вот тетенек, неярких и в себе неуверенных?

      – Давайте мы с вами так поступим… как вас зовут? – снова улыбнулась она просительнице.

      – Людмила Васильевна! – опять с готовностью чуть подпрыгнула на стуле учительница и посмотрела ей в глаза преданно. – Людмила Васильевна Иванова!

      – Вы, Людмила Васильевна, погуляйте по городу часика полтора, а я тем временем все архивы подниму, справку вам приготовлю в самом лучшем виде… Хорошо?

      – Ой, спасибо вам, девушка… Какая вы добрая… Спасибо… А вы какие конфетки любите? Я вам конфетки к чаю куплю! Или, может, тортик?

      – Господи, да зачем, Людмила Васильевна! И не вздумайте даже! Чего ж вы так… Это же моя работа, я за нее зарплату получаю! Давайте ваши документы…

      – Нет, но все же… Это же очень для меня важная справка… – виновато-благодарно проговорила женщина, доставая из сумки паспорт и трудовую книжку.

      – Конечно, важная. Я понимаю, что важная. Я сделаю, не волнуйтесь.

      – Так как же не волноваться, миленькая моя? Вот моя соседка, например, недавно в свою контору обратилась за такой справкой, и два месяца потом за ней ходила… А на нее все девчонки молоденькие фыркали – получаете, мол, свою пенсию, и радуйтесь…

      – Нет. Я фыркать не буду. Я сделаю. Я прямо сейчас начну ваши документы искать.

      – …Вы тоже