Три царицы под окном. Вера Колочкова

звонка сверху. Такие будильники рисовали раньше в детских книжках да в школьных стенгазетах – позор, мол, лентяям и лежебокам… Какой уж там позор, ей-богу! Звонил будильник так, что и мертвого разбудит, а не только какого-нибудь лентяя-школьника. Или, по меньшей мере, заикой на всю жизнь сделает. Проснувшись под эту нервно-паралитическую канонаду, Соня пружиной подскочила с дивана, схватилась за сердце, потом с досадой опустила руку на яростно дребезжащую пипочку, будь она неладна. Тут же подумалось – надо бы сегодня новый будильник купить…

      Хорошая, конечно, мысль – купить! На что купить-то? Список необходимых покупок явно перевешивал имеющиеся на сегодняшний день ее материальные возможности. И то надо, и это… Экономная Томочка, провожая в самостоятельную жизнь, никакого «приданого» ей не выделила – сказала, у Анны Илларионовны все есть. Обойдешься, мол, на первых порах. А потом сама купишь, что тебе захочется. Но как-то не хотелось «обходиться», например, ветхим старушкиным постельным бельем… Наоборот, хотелось освободиться от ее интимного хозяйства побыстрее, что Соня и сделала в первый же вечер. Шепотом прося у старушки прощения, сгрузила ее немудреные пожитки в несколько больших мешков и вынесла восвояси, то бишь на помойку. Тут же к мешкам этим прилипли всякие хмурые тетки бомжеватого вида, начали вытряхивать их содержимое да рассматривать-оценивать критически. Что ж, не сгинет в никуда старушкино имущество, значит. Все впрок пойдет. И то хорошо.

      В ванной, стоя перед раковиной, она долго решалась – откручивать ей кран с горячей водой или нет. Вчера он сильно капризничал, проворачивался в руке, и ей основательно пришлось помучиться, чтоб укротить бьющий из него кипяток. Нет, лучше не рисковать. Можно и холодной водой умыться. Вот уж вечером… А что, собственно, вечером? Сам по себе в квартире сантехник появится, что ли? Или, как Томочка говорит, «какой-нибудь мужикашка»? Откуда? С неба упадет?

      Усмехнувшись грустно своему отражению в зеркале, она зачесала густые черные волосы назад, собрала в заколку. Ну да, не красавица. Но и не страшилка. Обыкновенное лицо без косметики, глазастое, строгое. А может, ей кажется, что строгое. Томочка, например, говорит, что у нее лица будто вообще нет. Будто оно у нее наоборот перевернутое – к людям задом, а вовнутрь себя – передом. И что она с таким лицом, которое ко всем задом повернуто, так и будет век в девках куковать, ни один «мужикашка» к ней и на пушечный выстрел не приблизится… Ей даже захотелось похихикать тихонько над этими Томочкиными странными образами, но времени уже не оставалось. Надо быстро одеться да позавтракать чем-нибудь успеть…

      Выйдя на кухню, она достала из холодильника два яйца, пачку масла, потом долго разглядывала дно стоящей на плите тяжелой чугунной сковородки. Завтракать вдруг расхотелось. Нет, желудок вроде и не прочь был принять в себя утреннюю порцию еды – не в этом было дело. Просто захотелось и новую сковородку купить тоже. Вот же незадача – сроду она не подозревала в себе такой