Аркадий Гайдар без мифов. Борис Камов

на самом деле? Нет. Откуда это видно? Из последующих событий. Голиков продолжал работу по предстоящему спасению обоза, следуя своему плану, разгадать который было невозможно.

      При этом, введя в заблуждение Соловьева, Козлова и часть своих бойцов, Голиков блестяще разыграл свой испуг, а также испуг красноармейцев. Аркадий Петрович заставил Соловьева поверить, что обоз брошен. «Лесные братья», забыв об опасности, вышли из гущи леса, из засады, и попали под огонь нескольких пулеметов. Попали в засаду сами. Голиков осуществил редчайший маневр.

      После боя начался отток людей из отрядов атамана. Это был закат соловьевщины.

      Близость общей долгожданной победы. Блистательная дипломатия

      К концу весны 1922 года всем стало очевидно, что соловьевщина не имеет перспектив. Зима оказалась тяжелой. Население обнищало. Добывать продовольствие Соловьеву становилось все трудней.

      Атаман уже не препятствовал уходу людей по домам. Кормить десятки здоровых мужиков, которые жили круглый год на свежем воздухе, становилось крайне сложно.

      Возобновились переговоры с Соловьевым. Инициатором их стал атаман. Особенность таежной дипломатии состояла в том, что Голиков и Соловьев лично не встречались. Они обменивались письмами и тайными связными, которые устно, слово в слово, запоминали и передавали подробные сообщения. Такая система связи, предложенная Голиковым, ускоряла заочный разговор, делала его более живым.

      Голиков не спешил докладывать о своем дипломатическом успехе, чтобы губерния все не испортила. Однако в силу этого Аркадий Петрович пока не соглашался и на личную встречу с Соловьевым. Не хотел, чтобы ГПУ обвинило его, Аркадия Голикова, в государственной измене и прямом сговоре с «предводителем бандитов». Голиков знал: чекисты готовы ухватиться за малейший промах.

      А дальше случилось вот что. В очередном послании Соловьев дал понять Голикову, что готов сложить оружие и сдаться в плен на щадящих условиях. Эти условия он хотел получить в обмен на ценности, которыми располагал. Но оружие и «барахлишко» он намеревался передать только Голикову. И все переговоры он тоже хотел вести только с ним. Или в его присутствии.

      Аркадий Петрович отвечал: если начальство даст согласие, он готов участвовать в прямых переговорах о добровольной сдаче в плен бойцов «белого горно-партизанского отряда», а также в приемке оружия, имущества и ценностей. Голиков соглашался проследить, чтобы и на следующих этапах с Соловьевым обошлись по справедливости. Но чисто юридические вопросы зависели от командования, хотя Аркадий Петрович надеялся, что губернское руководство теперь его услышит.

      Начальник второго боевого района нашел еще одно важное решение, которое гарантировало успешность переговоров. Соловьев опасался губернского руководства, подозревая, что как только он, атаман, разоружится и сдаст награбленное, власти поступят с ним самым жестоким образом.

      Голиков предложил выход: он попросит штаб ЧОН губернии обратиться