Милый друг. Ги де Мопассан

ступенька за ступенькой, обдумывая, что сказать, и беспокоясь о том, хорошо ли его примут.

      Слуга открыл ему. На нем был синий фартук, в руке он держал половую щетку.

      – Господина Форестье нет дома, – сказал он, не дожидаясь вопроса.

      Дюруа настойчиво попросил:

      – Спросите у госпожи Форестье, может ли она меня принять, и скажите, что я пришел к ней по поручению ее мужа, которого я встретил на улице.

      Затем он стал ждать. Человек вернулся, открыл дверь направо и доложил:

      – Госпожа Форестье ждет вас.

      Она сидела за письменным столом в небольшой комнате, стены которой были сплошь покрыты книгами, аккуратными рядами стоявшими на полках черного дерева. Переплеты всех цветов – красные, желтые, зеленые, лиловые, голубые – оживляли и украшали однообразные ряды книг.

      На ней был белый, отделанный кружевами пеньюар. Улыбаясь своей обычной улыбкой, она обернулась и протянула ему руку, которая при этом движении обнажилась из-под широкого рукава.

      – Так рано? – сказала она. И добавила: – Это не упрек, а простой вопрос.

      Он пробормотал:

      – Сударыня! Я не хотел подниматься, но ваш муж, которого я встретил на лестнице, заставил меня. Я так смущен, что не смею сказать, что меня привело к вам.

      Она указала ему стул:

      – Садитесь и расскажите, в чем дело.

      Она держала в руке гусиное перо, все время вертя его в пальцах; перед нею лежал большой лист бумаги, наполовину исписанный; работа была прервана приходом молодого человека.

      Видно было, что за этим рабочим столом она чувствует себя как дома, не менее свободно, чем у себя в гостиной, что это – ее привычное занятие. От ее пеньюара веяло легким ароматом, свежим ароматом только что совершенного туалета. И Дюруа представил себе ее молодое, чистое, полное и горячее тело, нежно окутанное мягкой тканью.

      Она спросила:

      – Ну, в чем же дело? Скажите.

      Он нерешительно пробормотал:

      – Видите ли… но, право… я не решаюсь… Вчера я работал до самой ночи… сегодня с раннего утра… но у меня ничего не выходит… я разорвал свои черновики… я не привык к этой работе; и вот я пришел просить Форестье помочь мне… на этот раз…

      Она прервала его, от души смеясь, довольная, веселая и польщенная:

      – Он прислал вас ко мне?.. Это мило…

      – Да. Он сказал, что вы поможете мне лучше, чем он. Но я не решался, не хотел. Вы понимаете?

      Она встала.

      – Это будет очень милое сотрудничество. Я в восторге от вашей идеи. Вот что, сядьте на мое место – мой почерк известен в редакции. Мы сейчас напишем статью, великолепную статью.

      Он сел; взяв перо, положил перед собой лист бумаги и стал ждать.

      Госпожа Форестье, стоя, смотрела на его приготовления, потом взяла с камина папироску и закурила.

      – Я не могу работать без папиросы, – сказала она. – Ну, что же вы хотите рассказать?

      Он с удивлением взглянул на нее:

      – Я не знаю, за этим-то я и пришел к вам.

      – Да, я вам помогу. Я сделаю приправу, но все же мне нужно самое блюдо.

      Он сидел смущенный, наконец