Из боя в бой. Валерий Гусев

выговаривать.

      – Что он говорит? – одними губами спросил Сосновский Симу – они лежали рядом.

      – Говорит: «Свинячий зад! Пять минут на замену колеса! Через три минуты – догнать колонну!» – тоже одними губами ответил Сима.

      Офицер вернулся в вездеход, и тот пошел вдогон колонне. Позади него свинячьим хвостиком завивался дымок выхлопа. Шоссе опустело.

      «Берем! – дал знаком команду Сосновский, когда водитель заменил колесо. – Того, что в кабине, берем „языком“. Остальных – ножами».

      Знаками же выбрали: кто кого бьет и берет.

      Вылетели из леса, откуда ни возьмись, белые фигуры. Мгновение. Медведь выбросил из кабины фельдфебеля, оглушил одним ударом, забросил его в кузов через задний борт. Трупы солдат, забрав их автоматы, швырнули за сугроб. Из-за которого возник запыхавшийся Кочетов. Попрыгали в кузов, задернули задний свес брезента.

      Сосновский сел за руль, Сима – рядом. Быстро сбросили белые маскхалаты, оставшись в немецкой форме: Сосновский – фельдфебель, Сима – обер-лейтенант.

      Сосновский вышел из машины, обошел ее кругом, постучав сапогом по скатам. У заднего борта остановился.

      – Медведь, как фриц очухается, допроси.

      – Понял, командир.

      Дубиняк немного знал немецкий – его матушка преподавала в школе язык.

      Сосновский вернулся в кабину, машина, зарычав, тронулась…

      Отряд «Суровый»

      Линию фронта перешли легко, на одном дыхании. Не звякнув, не брякнув. Не вызвав ни окрика, ни тревожного выстрела. Хорошо сказались и отбор, и подготовка бойцов.

      Пройдя Семеновский массив кромкою, углубились затем в лес, где уже не могло быть противника. Остановились. Выставили охранение. Проверили снаряжение. Михайлов пожал руку сопроводившему разведчику. Тот козырнул всем сразу и тут же исчез.

      – Можно закурить, – разрешил командир. – Что тебе, Савельев?

      – Вопрос имею. Как пойдем? Цепочкой или вразброд?

      – Тебе, старшина, других забот нет? – подошел Сафронов. – Учеба кончилась, работа началась.

      – О том и говорю. Если след в след пойдем, такую для немца лыжню проложим, ровно танк пропахал.

      – А если по-твоему, вразброд, – тут же возразил Сафрон, – немец нас подсчитает.

      – Отставить разговоры! – прервал их командир. – Движение по факту.

      – А наследим?

      – Снег метеосводка до ночи обещала.

      – Она наобещает… – непримиримо проворчал Савельев.

      – Склочный ты мужик. – Сафрон докурил папиросу, глубоко втоптал окурок в снег. – Не дай бог с тобой под одной шинелькой ночевать.

      – Еще позавидуешь.

      Командир и комиссар отошли в сторону. Михайлов смахнул с пенька снег, сел, положив на колено планшет.

      – Смотри сюда, комиссар. Установочные данные я получил, маршрут следования нам указан. Однако предписано завернуть в село Слащево, это вот здесь, вблизи Уваровки.

      – Что так? – удивился комиссар. – Это же отклонение.

      – Отклонение, –