Он говорит. Владимир Березин

Читать онлайн.
Название Он говорит
Автор произведения Владимир Березин
Жанр Современная русская литература
Серия Современный роман
Издательство Современная русская литература
Год выпуска 2017
isbn 978-5-904155-72-8



Скачать книгу

тогда становилось слышно сонное ночное дыхание. Стучали обходчики по буксам, и звук этот, вначале резкий, висел в воздухе, длился, сходился и расходился по составу.

      Но интереснее всего был наш проводник. Он в раздражении разглядывал вагон и говорил время от времени:

      – И ведь никто не прибирается!..

      Среди прочих путешественников был и мой давний друг. Вьетнамист, промышляющий ныне продажей оружия, законник и человек весьма рациональной жизни. Он сразу завернулся в простыню и уснул.

      Время длилось, и на звон стекла пришёл проводник. Проводник оказался обласкан нашими не спящими девушками и, опробовав жидкое, захотел обратиться к мягкому. Видимо, он решил, что если девушка ему добровольно наливает, то должна сделать и ещё что-то. Но, wer das Kleine nicht ehrt, ist des Grossen nicht wert.

      Девушки возмутились, а проводник обиделся. Он начал кричать, что у одного из нас билет в другом вагоне (это была правда), и отчего-то пинать нижнюю полку, на которой спал наш товарищ (а спал он, кстати, как раз на своём месте).

      Мы говорили проводнику: “Не буди его. Не буди его, брат наш проводник, повелитель простыней и король чайных стаканов, не делай этого – хуже будет”.

      Но проводник не слушал нас, он кричал: “Вставай, кабан!”

      Напрасно он это делал.

      Мы его предупреждали.

      А он нас не слушал.

      Лодочник действительно встал и молча пошёл в другой вагон, но прошёл его насквозь, прошёл и следующий, и нашёл бригадира поезда. И рассказал тому о невесть откуда взявшемся пьяном сумасшедшем скандалисте.

      Бригадир пришёл и начал колотить своего подчинённого на глазах у всего проснувшегося вагона. Ситуация осложнялась тем, что оба железнодорожника были грузинами и громко кричали на своём гортанном наречии. Проснулся весь вагон, побежали бессмысленные и никчемные чужие дети, упал старичок со второй полки, и вот, в начавшемся тогда бедламе я живу до сих пор».

      Он говорит: «Суеты не люблю, но пуще не люблю кампаний. Дело было давнее, когда не отзвенел ещё горбачёвский указ. У нас ведь что? Страшнее, чем под трамвай – под кампанию попасть. А уж тогда, под указ, нажить неприятностей по пьяни было легче лёгкого.

      В ту бездну столько народу упало, что мама не горюй.

      Один товарищ наш тогда учился в институте, среди тех евреев, что опасались в разные знаменитые вузы поступать, и паслись всё в каких-то странных институтах, но на математических кафедрах. Напрасно, меж тем, говорят, что евреи не пьют – очень даже пьют, хоть и не все.

      И вот товарищ наш напился как-то страшно, и хоть предлагали ему переждать до утра на матрасике, не внял он молитвам. Может, там какие иные у него резоны были, но, так или иначе, поплёлся он домой.

      Метро закрыто, в такси не содют, в общем, печаль, как сообщал нам один поэт.

      Однако кое-какие люди всё-таки обратили на нашего товарища внимание. Только были эти люди в погонах, и передвигались по улицам в экипаже, в просторечии называвшемся тогда “бобик”.

      Останавливают они свой бобик рядом и заводят неспешный