От смерти к жизни. старец Иосиф Ватопедский

эта земная жизнь, то тем более вечность. И значит, вечность без Бога Слова – это, скорее, ад. Ад, по сути, это не что иное, как жизнь без Слова, без Божественного тока, без Божественного смысла. Ибо только там не существует ни цели, ни разумности, ни смысла.

      В зле – нелепость, бессмыслица. Когда человек пленяется злом, в нем образуется сатанинское расположение, превращающее жизнь в настоящий ад. В Боге же человек становится безграничным, вечным и бессмертным, ибо он перешел от смерти в жизнь (Ин. 5, 24). Смерть не прерывает его бытие. От времени он простирается к вечности, потому что центром и стихией вечности является Сам Бог Слово, Который говорит: Я живу, и вы будете жить (Ин. 14, 19).

      Как мы говорили выше, без уподобления человека Христу и Богочеловеку мучения его становятся ужасными, а испытания – жестокими до такой степени, что он предпочитает лучше не существовать, чем быть узником тления и смерти. Но теперь, когда в жизнь всего мира вошло Воскресение Богочеловека, все обратилось ко благу. Уже древнее прошло, теперь все новое (2 Кор. 5, 17), и чувство посредством Слова стало чувством Христовым, мысль – мыслью Христовой, память – христоподобной, а совесть – совестью Христовой. Почему? Потому что человек изначально сотворен богоподобным, христоподобным и духовным. Следовательно, соединяясь с Богочеловеком Словом, он снова приобретает во всем своем бытии черты богоподобия, достигая того, что Священное Писание называет образом и подобием, – своего универсального предназначения.

      Если, согласно апостолу Павлу, Бог благословил нас во Христе всяким духовным благословением (ср.: Еф. 1, 3), то без Богочеловека Христа все превращается в проклятие, в горечь и ужас, все увлекает человека в мрачные реки проклятия и зла. Я приведу одну мысль приснопамятного и великого отца нашего Иустина (Поповича), которую он сам назвал парадоксом: «Я бы предпочел, – говорит этот великий богослов, – быть в аду, где Христос, нежели в раю, в котором Его нет», – ибо, поистине, где нет Христа, там все превращается в проклятие, ужас и горечь. В присутствии Сладчайшего Иисуса мы ощущаем и научаемся тому, что этот мир – предисловие к иному миру, а время – прелюдия вечности. Но лишь люди, просвещенные Божественным светом Богочеловека, видят и чувствуют губительность зла и греха и понимают, что настоящее земное зло – это прелюдия и подготовка зла вечного. Закон искажения и бессмыслицы, который являет собой греховность, – это введение и приготовление вечного царства греха, самого ада. Только те, которые Христовы[9], в подробности ведают таинство и смысл добра и зла, потому что имеют чувства, навыком приученные к различению добра и зла (ср.: Евр. 5, 14). Вместе с тем они знают лукавство сатаны и ложь греха во всем масштабе, ибо, по словам апостола Павла, им не безызвестны его умыслы (ср.: 2 Кор. 2, 11).

      С разумным элементом человеческого существа, который, как мы сказали, боговиден, время и вечность соединены органично и связаны онтологически в меру человеческого характера. Богоподобие является неистощимым

9

Гал. 5, 24.