Эльза. Сага о силе и любви. Ю. В. Бриг

задержит их. Больше ничего.

      – Понятно. Здесь нельзя оставаться. Пойдём, они отвезут тебя в условленное место. А мы попробуем отыскать твоего господина и слугу.

      Эльза попыталась встать, но тут же снова села на землю.

      – Я не успела одеться, – виновато прошептала она, кивая на свои разбитые в кровь ноги.

      – Ты босиком? Всю дорогу? Бедная девочка. Потерпи немного. В лагере тебе помогут.

      Всадник взял Эльзу с ребёнком на руки и посадил на коня.

*****

      Два дня Эльза провела в лагере. Маленький белый комочек начинал выть, стоило ей только отойти на пару шагов. На руках и рядом с ней он был паинькой и она выпускала его, лишь когда приходила кормилица. Пил он с отменным аппетитом, бедная женщина едва держалась на ногах, когда маленький проглот наконец отрывался от неё.

      Этой ночью Эльза проснулась от шума. Дверь распахнулась и вошел Он. Только с дороги, грязный, потный, в крови. Не говоря ни слова, Он взял ребенка и вышел. Ни взгляда, ни благодарности. Пустое место. Эльза сидела на постели, утирая слезу.

      – Он уехал? – спросила она на следующий день всадника. Целое утро она выискивала взглядом Его и ребенка.

      – Нет, они там, – указал тот на шатер, стоявший поодаль.

      Эльза выждала момент, когда вокруг никого не было и прошмыгнула в палатку. Он спал на полу, а маленький альбинос лежал рядом и крутил в ручонках переливающиеся четки. Эльза тихонечко подошла поближе, малыш потянулся к ней и она взяла его на руки. Отец зашевелился и, не найдя ребенка под рукой, резко сел. Облегченно вздохнул, увидев сына и тут же поморщился от боли. Его плечо было перевязано, правая рука висела как плеть. Эльза старалась не смотреть на него. «Сейчас Он накричит на тебя», – стучало в её голове. Она никогда не видела его спящим, в постели или вообще как-то иначе, чем при полном параде. Он протер глаза, стряхивая дремоту, повернулся спиной, отбросил покрывало и рывком встал. Он был без одежды. Совсем. Эльза завороженно смотрела на его спину, полностью покрытую татуировкой. Непонятной, красивой. Рисунок переходил на плечи, спускался вниз по спине, обвивал бедра… Он был хорошо сложен. Очень. Рядом с ним она казалась себе маленьким гадким утенком.

      Он долго пил из кувшина, потом одной рукой неуклюже натянул брюки и прихрамывая вернулся к ней. Не к ней, к сыну. Он снова опустился на пол. Его лоб покрылся испариной.

      – Иди, – коротко бросил Он, забирая у неё ребёнка.

      – Он здоров? У него такие глаза… Он видит?

      – Тебя не касается, – недовольно буркнул Он, но посмотрев на маленький комочек, лежащий на своих полусогнутых ногах, как в колыбели, улыбнулся и добавил: – С ним всё хорошо. Уходи, тебе здесь нечего делать.

      – И это твоя благодарность за всё? – возмутилась она.

      – Я оставил тебя жить. По-моему, достаточно, – спокойно промолвил Он, не отрывая глаз от своего сокровища.

      – А я спасла твоего сына.

      – Что ж, мы квиты, – Он ласково поглаживал белые локоны ребенка.

      – Прекрасно,