Здесь был Ося. Людмила Максимовна Козлова

На крышах растут тополя и берёзы. Окна зияют чёрными дырами. Что там, внутри? Или кто? Цивилизация бомжей и наркоманов. Она вызрела внутри нашего сообщества, как семечко в арбузе. Вон тропинка петляет в зарослях полыни, а по ней в сторону руин движется Некто – свободный гражданин свободной империи. За ним, не торопясь, болтая хвостами, идут задумчивые собаки. Они тоже свободные граждане на свободной территории.

      Свобода здесь абсолютна. Все могут весь день лежать на солнце. Могут лежать в тени. Могут делать это неделю, две. Все свободны от забот. Могут умереть сегодня или завтра, через неделю или месяц. Никто не заметит этого. В этой империи живут в Истине, ибо нет более непреложного абсолюта, чем свобода смерти. И поэтому граждане её – вечны!

      Но почему-то очень хочется освободить их ещё больше – дать им Свободу Жизни. Жаль, что я не волшебник.

      ГОРОД КРЫШ

      Есть города, стоящие на земле. Есть подземные города мёртвых – кладбища.

      В нашем городе есть одно самое высокое здание – это десятиэтажка. Около сорока зданий – высотой в девять этажей. Остальное – пятиэтажные дома и жмущийся к земле частный сектор.

      Поэтому из окна моего девятого этажа открывается просторный вид – это Город Крыш. Пустынный Город Свободы. В нём живут только птицы и я.

      Крыши сверху похожи на палубы подземных лодок. Вот они поднялись из преисподней и застыли от удивления – оказывается, над толщей суеты есть небо и солнце! Есть другой мир. Он, действительно, другой. Это блистающий мир Природы, созданный Богом.

      Он так сильно отличается от мира, творимого людьми – от этой душной возни, утопающей в жадности, зависти, злобе.

      Мысленно шагаю по крышам, потом – по кронам сосен, по травам в степи, по вершинам гор. Здесь я могу быть Ангелом. Внизу Ангелам нет места. Мой город – это Город Над Городом! Приходите в гости!

      ТЕОРЕМА ПОТОКА

      Дано: Человек живущий, Поток материи-пространства-времени

      Доказать: Бессмертие человека

      Доказательство:

      Шагает папаша в светлых джинсах – такой долговязый циркуль. За ним несётся мальчонка в красной рубашке и цветной кепке. Издалека он похож на круглый спелый фрукт, типа бегущего яблока. Мальчику года четыре. Он успевает погладить бродячую собаку, постоять возле кошки, присесть на клумбу и догнать папу.

      Я смотрю на них сверху из окна. Они уходят, скрываются за углом. А мне так хочется завернуть за этот угол, бежать следом, войти с ними в их дом, видеть, как течёт жизнь. Хотя… она и так течёт. И я вижу этот поток. И чувствую. А как же иначе – ведь я его часть. Мне хорошо в этом необъятном.

      Вот я закрываю глаза и слышу голос Потока: любимая мелодия – «Европа», первый альбом; многошумный ход автомобилей; лай собаки, крик сороки, гудок электровоза издалека; лязганье мусоровоза во дворе, вой пылесоса этажом ниже, детские голоса с улицы, журчащая песнь коршуна в полёте. Этих красивых птиц много в осеннем небе. Они нарезают круги над жилым массивом в поисках