17 левых сапог. Вацлав Вацлавович Михальский

найдешь?

      – Ничего, найду.

      Лиза отбросила одеяло:

      – Мы опоздали?

      – Спи, спи, еще рано.

      – А папа куда?

      – На базар.

      Он шел по голубому городу, и к его ногам падали первые осенние листья. Возле закрытых еще ворот базара стояла толпа. Тех, кто подносил цветы, валили прямо с ног, но он все-таки купил. Купил не астры, не георгины, а чайные золотистые розы. Конечно, переплатил втридорога. Если Маруся узнает, сколько он заплатил за букет, скандалу не миновать! Он шел домой, и все смотрели ему вслед, спрашивали:

      – Продаете?

      – Сам купил.

      Лиза встретила его за воротами:

      – Ой, папочка, ой, розы! Где же ты их взял? Розы же цветут весною?

      – А для нас с тобой расцвели осенью, – рассмеялся он.

      В доме у них был праздник. Вкусно пахло пирогами, яичницей с колбасой. Сели за стол, покрытый белоснежной скатертью. Но Лизе было не до еды:

      – Ой, папочка, опоздаем!

      – Да еще целый час.

      – Лучше пойдем, родненький.

      – Да нам десять минут идти.

      – Все равно! Лучше пойдем, папочка, лучше пойдем!

      Маруся проводила их за калитку, сняла пушинку с его пиджака, поправила в косах у Лизы белые банты.

      – Ну, в добрый час! – и заплакала.

      – Ну, ну, мать! – проворчал он и незаметно для дочери и жены сам вытер слезы.

      Лиза взяла отца за руку, в другой она несла портфель.

      – Ты возьми цветы, а мне давай портфель, – предложил он.

      – Нет, папа, что ты, нельзя – я же ученица, а не ты, – серьезно сказала дочь.

      Он нес розы первый раз в своей жизни, нес и не стеснялся. Так они и шли шаг в шаг, он приноравливался ставить свои большие кирзовые сапоги рядом с ее маленькими желтыми туфлями с одной перепоночкой. Шли молча, но столько мыслей, столько чувств теснилось в голове и сердце каждого, им было так хорошо, что они забыли, что молчат.

      Рядом с ними, позади и впереди них шли такие же чистенькие и торжественные мальчики и девочки с бантами, с цветами, держа за руки пап и мам. Со всех концов к школе плыли букеты. «Какой необыкновенный день! – подумал он. – А раньше я и не замечал». С тех пор, где бы он ни был, что бы ни делал, он никогда не оставался безучастным к первому сентября.

      Они долго ждали в школьном дворе. Но вот первоклассников построили парами. Он отпустил дочкину руку, отдал ей цветы. И смотрел, все смотрел на свою Лизу, подбадривал ее взглядом. Зазвенел звонок. Учительница взяла первую пару за руки и повела в школу, за ней потянулась вся длинная цепочка – первый класс. Лиза с букетом роз, закрывающих ее лицо, и с портфелем, то и дело спотыкаясь, последний раз улыбнулась отцу и ушла от него вместе со своим первым классом. Первый раз ушла от него в свою, ей одной доступную, ей одной предназначенную жизнь, а он остался стоять один в школьном дворе.

* * *

      …Они возвращались в порт, уголь был на исходе. Алексей отдыхал после вахты, когда машина остановилась. И вот уже третьи сутки мотало маленький рыболовецкий поисковик по тяжелым мглистым волнам, все дальше и дальше