Долина мерцающих лун. Альбина Николаевна Севенкова

То есть да, немного.

      – Позвольте помочь вам, – он вопросительно посмотрел ей в глаза.

      – Нет, – сказала Маришка. – Мне не тяжело, – она сделала шаг и уронила устав на тротуар, попав по ноге Петера.

      – Ой, – сморщился студент и схватился за ногу.

      – Вам больно? – испугалась учительница и подскочила к нему, поднимая увесистый том.

      Поняв, что Петер обхитрил её, держась за ногу, которая совсем не пострадала, она нахмурилась.

      – А говорите – нетяжело, – произнёс он. – Я даже не смог определить, за какую ногу держаться. Дикая боль…

      Его улыбка была такой доброй и искренней, что Маришка не сдержалась и тоже слегка улыбнулась. Совсем немного, помня о том, что она строгая учительница.

      – Это устав, да? – он как-то незаметно завладел книгой и тяжелым саквояжем. – Никогда не видел. Какая честь нести его.

      Девушка снова улыбнулась шутке и молча двинулась в сторону своего общежития. Высокий Петер подстроился под её шаги и пошёл рядом.

      – Я хотел извиниться перед вами.

      – За что? – изумилась Маришка.

      – За то, что солгал тогда в кабинете.

      – А-а, – протянула учительница. – Даже не спрашиваю, зачем вы это сделали. Я ведь не первый год работаю в школе. Мальчишки, какого бы возраста ни были, ведут себя одинаково. Никогда не выдают себе подобных.

      Петер улыбнулся.

      – А вы давно работаете в школе?

      – С семнадцати лет, три года, – опрометчиво бросила Маришка.

      – Значит, вам всего двадцать один.

      – Да.

      – И вы уже взялись обучать взрослых студентов, почти ровесников.

      Девушка смутилась. Это её беспокоило больше всего.

      – Вы думаете, у меня не получится? – вопрос прозвучал наивно и бесхитростно.

      – У вас получится, – Петер пристально посмотрел ей в лицо, и она отвела взгляд.

      Прервав неловкую паузу, студент спросил:

      – А это тяжело? Быть учительницей?

      – По-разному получается, – весело сказала Маришка, вспоминая работу с детьми.

      – А быть одной на чужбине вдали от дома? – Петер спросил это тихо и серьёзно.

      На лице Маришки отразилась боль.

      – Да, – почти неслышно ответила она, чувствуя, как груз последних событий наваливается и придавливает к земле. – Это очень тяжело…

      – Вот мы и пришли, – спокойный голос Петера вырвал девушку из оцепенения. Он поставил саквояж на землю и улыбнулся, глядя на неё с высоты своего роста.

      – Спасибо, что заступились за меня, – вдруг пробормотала Маришка.

      Юноша удивлённо поднял брови.

      – Я рад получить от вас благодарность, но… Боюсь, слишком мало для этого сделал.

      – Нет, это…

      – Не беспокойтесь, приятели Мстислава Залесского больше не тронут вас.

      – Да, Залесского, а ваша фамилия тоже…

      – Нет, – перебил Петер. Сделал он это спокойно, но Маришка поняла, что вторглась туда, куда не следовало, и смущённо опустила глаза.

      – Меня