Дикий. Марина Анатольевна Кистяева

пальцев побледнели. Внутри неё находилось лекарство, о котором были получены конкретные указания. Действовать лишь в крайних случаях. Интересно, его одержимость Милой попадала под сие определение?

      Трактир пустовал. Хозяева – седобородый мужчина лет пятидесяти и добродушная женщина того же возраста – встретили его радушно.

      Услышав, что ему требуются две лучших комнаты с питанием и горячей ванной, расплылись в довольных улыбках. Не часто к ним в последнее время заглядывали гости. Как только проложили тракт через соседнее село, всё – поток посетителей иссяк.

      Рассчитавшись и оставив хорошие чаевые, Егор тяжелой поступью вернулся к машине. Она сидела, смотря на редкие кустарники, посаженные вдоль дороги.

      Открыв дверь, Егор негромко произнес:

      – Пошли.

      У Милы ёкнуло сердце.

      Да сколько же можно?..

      Повернулась и пристально посмотрела на наставника.

      – Егор, что происходит? – от её бархатистого голоса, наполненного легкой хрипотцой, по спине мужчины заструилась огненная лава.

      Начинается.

      Проклятье!

      Время не на его стороне.

      – Мила, я не уполномочен рассказывать тебе, для чего тебя везу в город. Я…

      Девушка качнула головой, отчего одна темная прядь выбилась из строгой прически.

      – Нет, Егор. Я не про мою доставку в отчий дом. Я про тебя. И меня. Что происходит между нами?

      Лучше бы она молчала. Вот право же… Ничего не задавала. Ничего не спрашивала.

      Потому что есть вопросы, на которые никто не в силах ответить.

      – Милана, не время для разговора, – грубовато ответил мужчина, с нарастающим отчаянием ощущая, как зажгло метку.

      Слишком близко была девушка…

      Слишком маняще…

      Мила едва заметно улыбнулась.

      – Ну, да.

      Больше она ничего не сказала. А зачем? И так понятно. Никто ничего ей не собирается объяснять. А Егор… Он выполнил свою миссию. Присмотрел за ней. Был добр. Что ещё требовать от взрослого мужчины? Он сделал достаточно.

      Продолжая улыбаться одними губами, Мила вышла из машины, не заметив, как темно-янтарные глаза наполнились темным огнем, стоило увидеть её ногу, затянутую в черный чулок. Разрез юбки позволил обозреть достаточно, чтобы желание с новой силой вспыхнуло в мужчине.

      Сжав зубы с такой силой, что послышался скрежет, Егор кинул Миле ключи.

      – Тебя проводят.

      На этих словах резко развернулся и скрылся сначала за кустарниками, а потом и в лесу, прямо за оврагом.

      Мила даже не посмотрела ему в лес.

      С лицом, на которой не отразилось ни одной эмоции, проследовала к входу в трактир.

      С осторожностью поглядывая на супружескую чету, она, стараясь, чтобы не заметили её излишнего любопытства, наблюдала за ними. Как те общаются. Как улыбаются. С какой теплотой общаются.

      И в груди у неё раскрывался цветок зависти и непонятного чувства отчаяния, что чернотой наполнял душу.

      Мила поспешила подняться в номер. Кровать средних размеров с кожаным изголовьем, красивое трюмо с узким зеркалом, пара кресел.