Герои на дороге не валяются. Волшебные хроники. Любовь Николаевна Сушко

все равно черти со света сживут, – вдруг вырвалось у Горыныча, – он переживал все сильнее и сильнее. Балда чувствовал себя все более и более виноватым.

      – Ладно, Огненного ты сам сдал, с чертями мы еще разберемся, что теперь уже после драки лапами махать.

      Горыныч понял, что он в запале и на самом деле сдал своего брата любимого, и что было делать? Да в том – то и беда, что делать ничего.

      Но то, что Балда рассмеялся и не сердился больше, уже это вдохновило Змея и немного облегчило его страдания.

      Правда, Огненного они на месте не застали, он успел улизнуть, как только узнал, что и след Балды простыл из лабиринта, нет его там больше.

      Черти же метались, как угорелые. Не слишком ли часто в последнее время их пути с Балдой пересекались? С этим надо было покончить раз и навсегда.

      Они твердили только о том, что потеряли покой и к старой жизни не будет возврата. Да что о том говорить, легче от этого им не становилось.

      Вот они и бросились к Жар-птице, помня, что раньше царевич за ней ездил.

      Они убедили царя Гороха, что не прожить ему без той самой птицы, и именно Балда будто бы хвастался, что может ее запросто раздобыть.

      Царь поверил чертям, сильно ему хотелось Жар-птицу получить. Так для Балды и было приготовлено новое невыполнимое задание.

      Глава 26 Как Балда отправился за Девицей, конем и птицей

      И был вечер, и было утро в заповедном лесу.

      В то раннее и довольно туманное утро, черти в лесу переполошились хотя такое случалось часто в последнее время, но Лешему это показалось подозрительным.

      А паника – вещь заразительная, она передалась и другим духам, не таким суматошным и бесшабашным.

      И только чертенок Зосима, такой любопытный и жизнерадостный чертенок не паниковал, а радовался и потирал ладошки.

      Черти же говорили все громче о своем любимом властителе, герое героев Балде, о ком им еще нужно было думать и говорить?

      №№№№№№№№

      Что-то с царем Горохом случилось, может, мухоморов он нанюхался, только на этот раз, когда царевич принес ему одно перо от Жар-птицы, с намеком на то, что надо в путь отправляться, да птицу добывать, мол, засиделся он в царстве, а пока попутешествует, смотришь, и трон освободиться.

      Нет, он вовсе не желала зла царю, только очень уж надоело в царевичах ходить. Старшие как-то примирились, делом занялись, а он все никак не мог ни к чему пристроиться. Только трон царский ему и снился. А от беззаботной и праздной жизни и не такое присниться может – это всем известно.

      Повертел царь Горох огненное перо в руках, обжегся даже немного, очень ему Жар-птицу получить хотелось, чтобы перед другими царями потом похвалиться. Ведь птички такой ни у кого больше не было.

      Только не собирался он больше такую глупость совершать, да Ивана отправлять за ней. Еще в прошлой жизни знал он, что из этого вышло, до сих пор перед волком стыдно, в глаза прямо не взглянешь, хоть и царь.

      Правда, Волк щадил царя и всего не рассказывал,