Калки. История одного воплощения. Часть вторая. Вячеслав Владимирович Камедин

думаешь? Как их зовут? – спросил доктор после.

      – Не знаю, – пожимал плечами Миша.

      – А вот ты сказал слово «Ракшасы». Насколько я помню, это из индуистской мифологии. Демоны-людоеды, которые населяли самый нижний лок, то есть мир. Ты любишь индийскую культуру? Читаешь много о Индии?

      – Нет… Я такого слова не знаю. Это они так говорят.

      – Может быть, ты видел встречу Леонида Ильича с Индирой Ганди?

      – А кто это?

      – Леонид Ильич Брежнев первый секретарь КПСС, а Индира Ганди видный политик в Индии, женщина… Разве ты не смотришь телевизор?

      – У нас нет телевизора, – равнодушно ответил Миша.

      – И ты совсем не знаешь ничего о Индии?

      – Не-а…

      – Как странно… – задумался психиатр, – Ну, да ладно… А можешь нарисовать мне их?

      – Я не умею рисовать…

      – Ну, как умеешь… Знаешь, я тоже не умею, но всегда порчу бумагу… Мне просто хочется, хоть немного понять, кто такие эти ракшасы.

      Александр Ильич дал Миши бумагу и цветные карандаши. Мальчик принялся за работу с большим усердием. В итоге на листе появился персонаж из фильмов ужасов далекого будущего

      – Любопытно, любопытно, – промурлыкал психиатр. – А вот эти… штуки у него. Что это? (мальчик пожал плечами). Ноги а может руки? Или вообще щупальца? Так похоже на член взрослого мужчины… Ты видел член у мужчины?

      – Да у папы…

      – А когда?

      Миша рассказал про то, как видел как папа онанировал. Затем психиатр допытался и до того, как они с папой разговаривали об онанизме. Мальчик краснел, задыхался, старался не смотреть на дядю-врача, но отвечал. Было в том, что-то такое, что толкало рассказывать без утайки.

      – Так, получается. Ракшасы появляются тогда, когда ты остаешься один? (Миша кивнул). И они не дают тебе заниматься онанизмом, ага? А папа и мама запрещают это делать с ними… Кстати, мама сказала, что ты вчера спал в их комнате. Ты случайно ночь… этим не занимался… Ну, не смущайся, я никому не расскажу, – психиатр сел совсем рядом, как сидел папа, когда они впервые разговорили об онанизме, но не на корточках, а на стуле, и положил ладони мальчику на колени.

      – В темноте папа сказал маме, что я сплю. Мама сказала, сегодня не может. Тогда папа повернулся ко мне. Я видел, он начал это делать. Мне тоже захотелось.

      – А ты тогда обиделся, когда папа запретил это делать с ним? Немножечко, да? А он тебя трогал тогда, ну когда вы разговорили?

      – Нет…

      – Может, ты просто забыл? Такое бывает от волнения. Папа тебя вот так не трогал, – и врач стал нежно гладить колени и чуть выше.

      – Нет…

      – Ты не против, мы немножко поэкспериментируем? Я просто хочу посмотреть на твои чувства и реакцию… (Миша снова пожал плечами). Привстань, чтобы я смог снять штанишки и трусики, как тогда папа… Вот замечательно. Теперь садись. Я буду трогать, а ты как вспомнишь сразу скажи, хорошо?…

      …Лариса, – серьезно посмотрел Александр Ильич на женщину, когда мальчик вышел из кабинета, и вошла она. – У вас среди родственников есть те, кто страдает или