Калки. История одного воплощения. Часть вторая. Вячеслав Владимирович Камедин

секс всегда бурный и жаркий, – продолжил мысль Аксёнов. – Расскажите мне, Вероника, о ваших постельных играх. Я большой любитель таких рассказов…

      – Михаил Николаевич, вы знаете… давайте не будем о таком личном, – попробовал вмешаться Григорий. – Это меня смущает и… и смущает Веронику…

      – А вас не смущает, что я пришел к вам, в ваше издательство?… – спокойно сказал Аксёнов. – Знаете… а я люблю смущать и люблю, когда смущаются…

      – Михаил Николаевич, поймите только правильно… э… Вероника не совсем обычный человек и…

      – О! Я это вижу, – перебил Аксёнов. – Вероника необыкновенный человек. И я полагаю, в вашей паре вы, Вероника, доминантны?

      – Да, так и есть, – произнесла она. – Это здесь Гриша командует всеми, а у нас в постели он… подчиняется…

      – То есть… вы его трахаете? Кстати, вас двоих, наверное, смущают такие грубые слова?

      – Да, Михаил Николаевич… пожалуйста, не произносите их…

      – А вас, Вероника?

      – Ну… немножко…

      – Тогда я буду их произносить, – сказал лукаво сощурившись писатель и потеребил еще раз гульфик. – Как мне нравиться смущать…

      – А что вам еще нравиться? – не удержалась от вопроса Вероника, а Григорий одарил его взглядом, способным испепелять.

      – О! Мне нравятся две вещи. Когда… это делают и я на это смотрю. И когда на меня смотрят… Кстати, мы можем поиграть сейчас. Вы займетесь сексом, а я посмотрю. Как вам игра?

      – Об этом не может быть и речи, Михаил Николаевич! – привстал Григорий.

      – Вам нужен мой роман? Нужен. А мне нужно всего лишь маленькое представление… – сказал Аксёнов и расстегнул пуговицу на брюках.

      – Да, нам нужен ваш роман… Вы гений, – частил Григорий. – Но… но я еще раз попытаюсь сказать, что…

      Издатель поперхнулся, Аксёнов раскрыл ширинку, и оттуда показался упругий фаллос.

      – …я хочу вам сказать, – задыхаясь Григорий встал, – что Вероника… не совсем… женщина…

      – Вы трансвестит? – спокойно посмотрел Аксёнов на девушку, открыто онанируя.

      – Немножечко, – лукаво улыбнулась девушка.

      – И вы доминантны? – продолжал Аксёнов. – И вы трахаете Григория в жопу? Ах, я еле сдерживаюсь… Я хочу это видеть…

      11.

      – Как дела, малыш? – заглянула Вероника в ванную комнату, где Григорий снимал трусы. Было почти девять вечера. В семь они расстались с Аксёновым и поехали домой. Всю дорогу он не проронил не слова. Григорий со злостью швырнул трусы в урну и выдавил на пальцы обезболивающий крем. Затем сунул их между своими ягодицами, слегка морщась…

      – Вероника, ты сегодня сделала мне очень больно, – медленно, не смотря на нее, проговорил он.

      – Прости, милый, я забыла сегодня смазку… – Вероника попыталась обнять его плечи, но Григорий сбросил её руки нервным движением.

      – Я не об этом… Это боль пройдёт… Всё как обычно… Ты… ты говорила, что любишь меня…

      – Да