Зимопись. Книга третья. Как я был пособием. Петр Ингвин

Даже пятерней. Можете смазать глиной или землей, или что там у вас под ногами. Чем страшнее, тем лучше.

      – Жалко, – жалобно прокуксилось сзади.

      – Если вернемся, отмоем.

      Варвара, державшаяся позади, но как можно ближе ко мне, уцепилась за слово:

      – Если, поняли?

      Ну, всех подготовил, осталось заставить себя самого. Я еще раз оглянулся на свое воинство, решив толкнуть что-нибудь воодушевляющее, как всегда делают полководцы перед битвой:

      – Любое проблемное событие, будь то мелкие неприятности или неописуемое горе – измерение силы воли. Слабые ломаются, сильные закаляются. Будьте сильными! Побеждает не тот, кто сильнее, а кто идет до конца. Готовы?

      – Алле хвала!

      Как же режет слух этот боевой клич.

      – И не забывайте: спины параллельно земле! Ступни ровно, колени в стороны, центр тяжести как можно ниже. Выходим!

      – Я справа от Чапы, Антонина – слева! – понеслись команды Варвары, когда, совершив над собой насилие, я встал на четыре ноги, спина выпрямилась, и тело с кошачьей грацией двинулось вперед.

      – Вот как надо ходить, видите? – обратила Варвара всеобщее внимание туда, куда я меньше всего желал.

      У меня все подобралось и съежилось. И ведь все понимает, мерзавка, но нарочно желает. Ох, отомщу однажды, и мстя моя, как говорится, будет ужасна. И повод, который благородным мотивом прикроет будущий акт возмездия, тоже будет непробиваемым. Уж я постараюсь.

      – Распределитесь по росту и комплекции! – продолжала распоряжаться царевна Дарьина. – Большие и высокие рядом с нами, мелкие во второй ряд. Создавайте видимость массовости! Нужно выглядеть грозно!

      Я распластался как можно ниже, пряча все лишнее в траве. Трава щекотала и кололась. Миновав последние метры, я приподнял голову над пригорком.

      – Человолк! – раздалось вдали.

      Ну и зрение – до них метров двести. Лошадь мелко трусила, таща пустую телегу по не езженой с прошлого года просеке. Все пассажиры телеги соскочили, хватаясь за оружие: дубины, вилы. Бойник прикинул расстояние, посомневался, но стрелу направил. Правда, пока не выстрелил. Хочет, чтоб наверняка.

      Я поднялся на всю высоту четырех конечностей.

      – Грррррр! – раскатисто выдало горло подзабытый звук.

      Справа ко мне прижалось крепкое холодное плечо Варвары, слева, немного отстраненно, высунулась Антонина. Самые массивные наши девочки. За ними появлялись и появлялись остальные. Сзади напирали еще, приподнимаясь всем телом на руках и ногах, высовывая вверх любопытные головы.

      – Грр! – снова вступил я.

      – РРРРРРР! – накрыло лес подхватившим многоголосым рыком.

      Настал решающий момент.

      – Он привел стаю!

      – Отходим!

      – Сысой, Рюма, лошадь спасайте! Уводите, прикроем!

      Крестьяне засуетились, начали быстро вызволять лошадь из упряжи.

      – Не отобьемся!

      – Самыка, они, кажись, не голодные.

      Все