Русь сидящая. Ольга Романова

в тюрьму и мы оформим брак. Я вижу свою задачу в сохранении бизнеса и рабочих мест, для чего мне очень нужно вытащить из тюрьмы моего босса.

      Вот, значит, как. Стахановки идут на производство. Айн Рэнд аплодирует стоя, пока атланты расправляют плечи. Да, жаль, что эта история не про любовь. Все-таки целка-невидимка, да. Сухая, черствая отличница боевой и политической подготовки.

      Еще через пару месяцев Миа попросила меня помочь ей записаться на прием во ФСИН. Миа прислала первую страницу паспорта. Так я узнала, как ее зовут на самом деле. Миа оказалась Магидой, что в переводе с татарского – товарищ. И сокращение до Миа, в общем, оправданно – не Магой же девушке зваться. Как вы яхту назовете – так она и поплывет.

      …Спустя три года тот парень все еще сидел и сидел достойно. Его компания более или менее успешно работала. Миа забегала к нам несколько раз поговорить по делу – то на тему этапирования, то карантина, то про порядок получения облегченного режима содержания. Потом пропала. И явилась как-то раз без звонка, неуловимо изменившаяся, с коробкой конфет и еще с довольно большим кульком в руках. При ближайшем рассмотрении кулек оказался толстым младенцем в меховом комбинезоне из зверя, которого я бы на всякий случай почтительно назвала опоссумом.

      – Мы с Васей поженились, – сказала Миа и улыбнулась.

      А я вспомнила, где ж я ее видела. Она улыбалась с плаката довольно много лет назад, а плакат висел в моей придомовой парикмахерской и представлял то ли правильную стрижку, то ли краску.

      – Краску, – сказала мне Миа. – Это был мой первый бизнес, я из Америки возила краску, сама продавала, сама рекламировала. А потом встретила Васю.

      Нет, все-таки эта история про любовь. Не ищет человек легких путей. Но добилась своего товарищ Миа.

      Дядя Паша

      Дядю Пашу тут все знают: кто-то относится с искренним почтением и уважением, но в основном боятся. Меня спрашивали бывалые жены: “Твоего-то куда повезли?” – “В ИК-9 в Талицах”. – “А, это где дядя Паша…” – и лица моих знакомых мурочек становились загадочными.

      Ну, Паша и Паша, видали мы уже и перевидали, пятый год сидим, у меня знакомых воров уже больше, чем докторов наук. Впрочем, от воров мы все же стараемся держаться подальше – народ они, конечно, романтизированный, но не по заслугам честь. Другой мир.

      …Мой муж мельком видел дядю Пашу, когда прибыл в новую зону, видела его и я, приезжая на длительные свидания. Ну, ходит какая-то плотная фигура в спортивных штанах с пузырями, пузо голое, на вид полтинничек, живет обособленно, гопник и гопник. Воровского звания у него нет, на ментов не работает, не политический, не бизнесмен – кто его знает, какой масти человек, а на вид ничего интересного.

      Положенец дядю Пашу не поминал. По прибытии в зону, если ты человек здесь новый, надо поговорить с положенцем, представиться, вручить верительные грамоты (недаром барак, где живет положенец, называется Кремлем). Положенец