Последняя фея. Ольга Анатольевна Пермякова

волшебной сказки, но порванное в нескольких местах старое платье и нервное, испуганное выражение лица невольно заставляли усомниться в ее волшебном происхождении. Молодой высокий мужчина с подернутыми сединой висками выглядел вполне типично для жителя этих мест, но что-то неуловимое, недосказанное в его облике наводило на мысль, что он не обычный человек.

      Надвигалась гроза. Небо потемнело, только рваные росчерки молний далеко за рекой мимолетно освещали его и исчезали где-то за горизонтом.

      Налетевший вихрь, словно желая привлечь к себе внимание, поднял вверх опавшие листья, сухие клочки травы и яростно закружил вокруг них, призывая вместе повеселиться, потом поиграл их голосами, заглушая и унося в сторону, но люди не обращали на ветер никакого внимания и горячо спорили.

      – Ты должен уйти! – срываясь на крик, потребовала женщина.

      – Я не брошу тебя, Нера! – не уступал мужчина.

      – Спаси ее, Герман, или мы все погибнем! Нера сунула ему в руки большую корзину, прикрытую белым платком. Герман машинально принял ношу. Мне проще будет скрыться одной. Я скоро приду за вами, из последних сил стремясь сдержать слезы, пообещала она.

      – Неужели нет другого пути?

      – Нет. Она должна жить. Иначе все напрасно. Вся наша жизнь, жертвы и испытания бесполезны. Через двадцать лет у нее будет выбор. А у них останется надежда…

      Буря приближалась. Раскаты грома стали громче, первые крупные капли дождя с шумом упали на траву. Нера склонилась над корзиной и осторожно откинула платок. Под ним тихо спал младенец. Мать нежно поцеловала ребенка, быстро сняла с шеи и положила в корзину старинный тяжелый медальон, обнять Германа не решилась. Потом отошла на два шага и направила на них откуда–то взявшийся белый жезл с большим прозрачным камнем на верхушке. Взглянув на любимую, Герман прочитал в ее глазах безысходность. Испугавшись, что он передумает и останется, Нера торопливо взмахнула жезлом.

      – Я ни о чем не жалею, потому что любила тебя! – с отчаянием крикнула она, – прощай!

      Герман в последний миг понял, что она задумала и предостерегающе поднял руку, но Нера опередила его. Из жезла вырвался огонь, и, на мгновенье ослепительно озарив обрыв и поле, пропал где-то в глубине ее глаз. Герман с младенцем исчезли.

      Сильно размахнувшись, Нера бросила жезл в реку. Последняя надежда спасти жизнь с глухим всплеском ушла на дно. Она бессильно опустилась на траву и закрыла лицо руками. Ей стало так страшно, как не было никогда в ее длинной и непростой жизни. Но скоро она кончится. Все закончится через несколько минут…

      Иного пути нет, и сейчас ничего нельзя исправить. Главное, они в безопасности… Но как же страшно, страшно… И хочется убежать, исчезнуть… Из ее глаз невольно хлынули слезы, обычные, горячие и соленые женские слезы. Нера чувствовала, как они текут по щекам, несмотря на ливень и ветер. Но надо взять себя в руки. Она не допустит, чтобы видели ее страх и отчаяние. Нера вытерла лицо мокрым рукавом, быстро поднялась, закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Это всегда помогало собраться в трудную минуту. Она смогла унять дрожь и успокоиться. «Если я жила с высоко поднятой головой, подумала она, то и умереть должна достойно».

      В следующую секунду перед ней возникли те, кого она ждала. Семеро хранителей в серых балахонах окружили ее плотным кольцом, но заговорить не решались. Наконец, один из них нарушил молчание:

      – Где твой ребенок? спросил он.

      Нера обвела их тяжелым взглядом и ничего не ответила.

      – Он в другом мире? – предположил другой.

      Она молчала.

      – Ты знаешь, что с тобой будет?

      – Да, – тихо отозвалась Нера, но хранители вздрогнули, услышав ее голос.

      – Почему ты так поступила?

      Она с грустью посмотрела на них:

      – Наш мир исчезает. Вы вступили в сговор со злом и подчинились ему. Теперь Зудана хочет получить силу фей, но я не допущу этого. Пусть даже ценой собственной жизни.

      – Зудана – самая могущественная волшебница нашего мира, она не может желать зла Ферии, – заметно волнуясь, вступил в разговор самый молодой из хранителей.

      – Феи всегда хранили мир и волшебство. Поправила его Нера, сделав ударение на слове «фея». Но я не собираюсь переубеждать вас. Это бесполезно. От нашего мира скоро ничего не останется. Я спасла от вас всех, кого любила, кто был дорог мне, и умру со спокойным сердцем. Вы никого не найдете. У вас будет лишь один шанс все исправить. Но только через двадцать лет. Мне очень жаль…

      – Что ж, – произнес главный Хранитель, – ты предала нас, родив монстра, который… – он помедлил, подыскивая нужные слова, – который может уничтожить все живое. Твоя смерть – это наказание, иного выхода нет. Ты будешь защищаться?

      Нера отрицательно покачала головой. Она очень любила жизнь, но людской страх начал сковывать льдом ее сердце, и сейчас она хотела только одного: чтоб все кончилось. Поэтому, собрав последние остатки мужества, она холодно и надменно окинула их взглядом и тихо сказала:

      – Приступайте, я готова.

      От