Как потопить «Титаник». Нина Охард

мрачно смотря в монитор, и думаю, что нужно доделать то, что не получилось ни у меня, ни у Игоря, потому что уверена, что в противном случае он будет использовать это против меня. Подумала и сделала.

      «Это уже неплохо», – решаю я, остальное буду решать по ходу пьесы.

      Жизнь снова заставляет думать. Возвращаясь из офиса, погрузившись в невеселые размышления, я останавливаюсь рядом с витриной магазина оптики.

      – Очки купить не желаете? – женщина – продавец посмотрит с интересом на одинокого покупателя.

      – Очки? Можно. Плюс два у вас есть?

      Обрадованная продавщица, схватив ключи, тащит меня к витрине.

      – Вот, померьте.

      – Розовые? – мое лицо корчится в ухмылке. – Нет спасибо, розовых очков я больше не хочу.

      – Может сиреневые? – рука продавца тянется за очками, но я отрицательно мотаю головой.

      Внимательно осмотрев витрину, я показываю пальцем на понравившуюся модель.

      – Пожалуй, вот эти.

      Продавщица смотрит на меня изумленно:

      – Черные? Это же мужские!

      – Да? Извините.

      Опыт. Ты набиваешь себе шишки, плачешь, мечешься в поисках выхода, там, где, казалось, его не было, и быть не может. Ошибаешься, сходишь с ума, не спишь ночами, и находишь решение. Знакомые смотрят на тебя сочувственно и крутят у виска. Они не понимают тебя, им кажется, что ты ищешь приключения на свою пятую точку. Ты становишься одиноким, практически асоциальным. Нет, ты не выискиваешь проблемы, просто они у тебя есть, и ты пытаешься их разрешить. Большинству это не понятно. Твоя битва с обстоятельствами воспринимается как неоправданная суета. Люди не знают, что можно и нужно решать не только задачки из школьных учебников, а устранять все, что мешает твоему счастью и благополучию. Религия и социум учит смирению, принятию неизбежного и отказу от борьбы. Ты борешься. Это твоя жизнь. Ты к чему-то стремишься и совершаешь поступки. Все, что ты приобретаешь, называется жизненным опытом.

      Игорь затих. Проходит день, еще один. Случайно я понимаю, что Игорь переписывается с французами, не ставя меня в копию. Я делаю замечание Арно, он извиняется и обещает, что такое больше не повторится.

      – Как дела? – осторожно интересуется Дима.

      – Игорь начал вести переговоры с французами у меня за спиной, – жалуюсь я.

      – Хреново, – отвечает Дима. – Что будешь делать?

      – Я сделала французам замечание, сказав, что они нарушают рабочую этику.

      – А они?

      – Извинились, обещали впредь так не поступать.

      – Это уже лучше.

      – Когда у вас следующая работа?

      – Сейчас.

      Во избежание повторения ситуации возникшей на предыдущей миграции, в чате сидят Винсент и Бенуа. Игорь снова нервничает и пишет мне с плохо скрываемой злобой:

      – Тебе никто не понимает, у тебя куча ошибок.

      – Ты о чем Игорь?

      – О твоем английском. Это же невозможно понять.

      – Бенуа меня понял, и мы с ним