Один взмах волшебного посоха. Клара Колибри

в платке, телогрейке и в сапогах «прощай молодость». А на дворе, между прочим, было лето. Июль. Хотела девушка удивиться такой экипировке старушенции, но припомнила потом, что старые люди часто мерзнут, вот и кутаются, что летом, что зимой. Поэтому отвлеклась от ее одеяния, а взгляд устремила на лицо. Морщинистое. Очень. Губы вытянуты в тонкую ниточку. Нос крючковатый. Брови седые кустистые. Под ними прятались глаза. Что черные бусины. А взгляд их острый, пронизывающий. От такого захотелось отгородиться. Сразу же. Вот и Маринка ухватила невольно свою сумочку, крепко так, и начала ее поднимать вверх.

      – Не бойся меня. Не укушу. Но язык советую здесь придерживать. – Приметила бабка реакцию на свое появление.

      Сколько ей было лет? Девушка затруднялась сказать. Но думала, что много. Вспомнила прабабушку одной своей знакомой. Той исполнилось девяносто. Возможно, что этой было побольше. Лет сто! Столько и дала бы, если бы бабка не перемещалась по своей избе так стремительно. Ведь только что стояла на пороге, а через секунду уже скрылась из виду и кричала из глубины своей комнаты:

      – Заходи, давай!

      Марину уговаривать не надо было. Вскочила с места в ту же секунду. А как поднялась, так стремглав за бабкой. Скорее в ту комнату вошла бы, скорее из нее и вышла бы, так в тот момент рассудила.

      – Пришла, значит… – Мерила девицу бабуля колючими глазками из-под кустистых бровей. – Ждала я тебя, не скрою. Почти год, без двух дней. Срок, однако! Не мудрено, что теперь так на меня уставилась. Что?! Все из головы выветрилось?! Вот тебе и раз!

      Вона как! Ждала! А пригласила самой последней. Или о чем это она? Что все значит? Додумать девушке не дали. Старушенция кивнула на стул напротив ее кресла, в котором уже уселась, и даже руки успела сложить на своем животе.

      – Садись. Рассказывай, как тебе здесь жилось.

      – Хм, хм… – Начало разговора Маринке не понравилось. Она ожидала чего-то другого. – У меня к вам дело насчет моей сестры. У нее…

      – Пустое. – Прервала ее бабка и недовольно пожевала губами, выдерживая паузу.

      – То есть? – Поморгала рыжая на нее с пару минут. Но потом ей надоело играть со старухой в гляделки. – Я здесь, чтобы…

      – Про себя лучше расскажи. Про сестру твою мне не интересно.

      – А, а…а, мне, как раз, очень времени потраченного здесь жалко. Единственное, что мне надо, так ее просьбу выполнить.

      – Это про мужа ее, что ли? – Прищурилась на девицу старушенция.

      – Да. Про Влада. Я сестре слово дала, что сделаю все возможное, чтобы…

      – Чтобы его вернуть. – Закончила за нее бабка.

      – Вернуть в семью. – Прибавила Марина, и чувствовала, что поплыли мозги куда-то, причем во второй раз за сегодняшний день. Но решила не сдаваться, встряхнуться и с мыслями собраться, отчего и замотала слегка головой.

      И что собственно ее так выбило из колеи? Что старуха наперед узнала о просьбе? Так здесь, наверное, что ни просительница, то через одну желает излечить мужа от пьянства, через две уговаривают искоренить блуд своей законной половины. Чему удивляться-то