Один взмах волшебного посоха. Клара Колибри

в дом. Она тоже оказалась не заперта. Вошла. Темно. Но успела рассмотреть, пока не захлопнулась предыдущая дверь, что напротив был еще вход. Протянула вперед руку, и в этот момент, на нее открылась та вторая дверь. В проеме стояла женщина чуть старше средних лет. Одета просто и как-то по-деревенски. Но не она заинтересовала, девушке удалось рассмотреть комнату, что была у той женщины за спиной. И там сидели люди, разного пола и возраста, на разных стульях, а кто-то, как потом оказалось, и на скамьях, но все было очень похоже на очередь в поликлинике. Это успокоило. Решила, что попала, куда надо.

      – Ты к матушке? – Спросила женщина. В ответ Марине захотелось ее, как следует, расспросить. Что, как, зачем? Но ей сделали знак, что здесь не разговаривают, и пригласили зайти и занять стул с сиденьем, обтянутым искусственной кожей, и в прорехи в ней торчала клочьями вата. – Жди.

      И потянулось ожидание. За это время девушка раз сто изучила и обстановку комнаты и всю очередь. Только смотреть было не на что. Серые бревенчатые стены, облупившаяся краска на окне, какой-то прокопченный потолок. Заинтересовали сначала ходики над дверью, с кукушкой, но и они потом надоели, и даже начали раздражать. Особенно, когда напоминали, что в тягостном ожидании прошел еще один час. Люди же выглядели тоже не особенно радостно. Все больше сутулились и были, как бы погружены в себя.

      Сидеть становилось невмоготу: жестко, чувствовались комки той самой ваты, душно, так как единственное окно в комнате было закрыто. А время будто стало резиновым. Все оттого, что людская очередь почти не двигалась. Но потом до Марины дошло, что за ней пришли еще двое, две женщины, похоже, подруги, а не спросили, кто последний. Не порядок. Она заерзала на своем стуле и только хотела заговорить с новенькими, как на нее шикнула та самая женщина, которая приглашала людей войти и выпускала их потом на улицу. Вот и рассудила, что беспокоиться ей было не о чем, решила, что очередь находилась под пристальным приглядом той крестьянки.

      А еще через некоторое время подметила, что низенький коренастый мужичок к матушке в соседнюю комнату вошел, да так и не вышел обратно, но по очереди в нужную дверь прошла потом полная женщина. Маринка покрутила головой, понаблюдала за остальными – все спокойны. Ну, а ей и подавно волноваться было нечего: перед ней оставалось на одного человека меньше. Все так, только за окном начало смеркаться. И новая тревога шевельнулась в груди. А до которого часа здесь велся прием? Успевала ли пройти сегодня, или пришлось бы возвращаться сюда и завтра? Только в следующую минуту к ним присоединилась еще одна женщина. Высокая, богато одетая, руки все в перстнях, на шее сразу три цепочки. И ее тоже усадили в угол на скамью. Посчитала тогда, что волноваться не стоило, раз той разрешили занимать очередь в этот час.

      И так получилось, что девушка задремала. Вот ведь незадача. Она заподозрила потом, что это произошло от недостатка кислорода в помещении. Пробуждаясь, неожиданно вздрогнула, открыла глаза, а в комнате осталось всего трое. Это вместе с ней. Но не