Marine Coastal and Water Pollutions. Oil Spill Studies. Fr¿d¿ric Muttin

снег, вогнал в нее нож и прошелся им по окружности сосуда. Затем он элегантно взялся двумя пальцами за края банки и, как ему казалось, поднял ее, однако все ее содержимое в виде бутерброда из двух круглых жестянок с сардинами между ними осталось на снегу. Он прорезал банку насквозь и теперь держал в руке аккуратное жестяное кольцо. Рыбу все-таки съели, а Алекс в душе радовался собственной удали. Словом, колбасу Серж порезал сам, и праздничный завтрак продолжился.

      Когда утолили голод, начались песни. Бобров взял свою гитару с корявой надписью "Rock & Roll" и исполнил получасовое попурри из лучших хард-роковых композиций. Кавалькада тем временем миновала всегда солнечный и приветливый Черкесск. Теперь гитару взял Серж, и зазвучали песни о бубликах, бараночках и госпоже удаче, так как состояние молодых студенческих душ требовало именно такой музыки. Наоравшись вволю, включили магнитофон. Первое оживление прошло, и теперь каждый про себя, молча, с наслаждением переживал момент, осмысливая свое теперешнее положение и обдумывая ближайшие перспективы.

      За Черкесском, в Красногорке, сделали короткую остановку с целью "девочки направо – мальчики налево" и потом снова продолжили путь. Дальше начались предгорья Кавказа – гряды все более высоких каменистых холмов и долин между ними. Если с вершины такого холма посмотреть вниз, то взгляду открывается целая страна – с реками и мостами, стадами овец на склонах гор и человеческими жилищами. Поэтому даже самые буйные и радостные студенты время от времени замолкали и завороженно созерцали открывавшиеся за окнами автобуса картины. За станицей Зеленчукской начались настоящие горы – высокие, с крутыми склонами, покрытыми лесом. Путешественники уже несколько утомились от первых впечатлений и с нетерпением дожидались конца путешествия. За поселком Курджиново автобусы остановились, и публика в радостном возбуждении стала выгружаться. Далее автобусы не могли ехать, потому что начиналась горная дорога, и последние сорок километров предстояло проделать на вахтенных машинах – трехосных грузовиках с тентами над кузовами, а чаще без них. Студенты и преподаватели расположились у шлагбаума, который отделял верховья реки Большая Лаба, где находился лагерь Дамхурц, от остального мира, такого непривлекательного и скучного, если смотреть на него со склонов Кавказских гор.

      Вахтенные машины проходили нерегулярно, никто не знал, сколько их будет, и поэтому в кузов каждой из них набивалось максимально возможное количество пассажиров с вещами. Опытные в этих делах Серж, Ники, Витя Гренкин и Алекс не торопились – знали, что обратного пути нет и они обязательно уедут (а не уедут, так пойдут пешком), а потому отправили с первыми машинами только свой багаж, оставив при себе оперативную сумку и гитару Боброва. Костя сошел еще в Курджиново, пообещав приехать через пару дней.

      В то время как основная масса отъезжающих волновалась у шлагбаума, блок №709 в неполном составе и ассоциированный его член Алекс