Кекс в большом городе. Дарья Донцова

Лера объявится…

      – Маловероятно.

      – Или Оля придет! Очень прошу, не гони девочку, позвони мне, я мигом примчусь. Пойми, она круглая сирота, без родителей, ей никто, кроме меня, не поможет!

      Наташа кивнула.

      – Ладно, я очень хорошо понимаю, каково одной-одинешеньке во враждебном мегаполисе. Ты, кстати, тоже запиши мои координаты, затеешь ремонт, обращайся, в лучшем виде сделаем.

      Сказав последнюю фразу, она вдруг побледнела и схватилась за низ живота.

      – Что с тобой? – испугалась я.

      – Ну и прихватило, словно ножом режет, – пробормотала Наташа, синея на глазах, – такой приступ резкий, словно гвоздь в кишки воткнули и поворачивают, поворачивают. Потом бах – и отпускает, зато тошнота появляется, а после опять хорошо.

      – Может, ты беременна?

      – Нет, – прошептала Ната, – аборт по глупости в семнадцать лет сделала, не могут у меня дети появиться.

      – Апенндицит?

      – Вырезан давно.

      – Тогда гастрит или холецистит?

      – Ты врач?

      – Нет, просто иногда приходится листать «Справочник терапевта».

      – Можно посижу пару минут?

      – Конечно, – закивала я и, решив слегка развеселить Нату, спросила: – Хочешь анекдот расскажу?

      – Ага, – выдавила из себя та.

      – Ночью в квартире врача раздается звонок, сонный эскулап снимает трубку и слышит хорошо знакомый голос одного из его постоянных клиентов: «Доктор, немедленно приезжайте, у моей супруги приступ аппендицита». – «Это невозможно, – с плохо скрытым раздражением ответил мужик, – три года тому назад ей удалили отросток, у человека не бывает второго аппендикса». – «Зато у него бывает вторая жена», – заорали из трубки. Смешно?

      – Да, – прошептала Ната и, закатив глаза, стекла по сиденью.

      – Эй, – насторожилась я, – тебе плохо? Ответь.

      Но попутчица молча полулежала в кресле, по ее лицу тек пот. Испугавшись, я схватилась было за телефон, но поняла, что нахожусь в двух минутах езды от большой клинической больницы, и рванула по проспекту, нарушая все правила дорожного движения.

      В приемный покой я влетела с воплем:

      – Скорей, человек умирает!

      Сидевшая за столом женщина средних лет, заполнявшая какие-то бумаги, раздраженно сказала:

      – Нельзя ли потише.

      – У меня в машине тяжелобольная.

      – Незачем так орать! По «Скорой» приехали? Где бригада?

      – Ната в моей машине.

      – Везите ее сюда.

      – Она не может передвигаться самостоятельно.

      Медсестра скривилась.

      – Пьяную не возьму, впрочем, наркоманку тоже.

      – Да вы что! – подскочила я. – Больница тут или невесть какое заведение? У Наташи схваткообразные…

      Врачиха не дала мне закончить фразу.

      – Это в роддом, – с огромным облегчением заявила она, – мы рожениц не принимаем.

      Поняв, что с тупой бабой каши не сваришь, я толкнула дверь с табличкой «Кабинет врача» и, провожаемая гневными воплями