Кэтрин и я, ее русский жиголо. Андрей Бинев

«Спецодежда» ожидает вас в «спецгардеробе».

      Звучит все это издевательски. Но так шутит только один человек, которому все сходит с рук. Я узнаю голос Паши Шарковского. Редкая пройдоха и мой старый приятель. Но несмотря на форму, содержание Пашиного звонка вполне серьезное.

      Молчу. Он тоже. Потом хмыкаю.

      – Что, майор, рычите в трубку? Не ясно сказано?

      – Иди ты, Паша, со своими шуточками!

      – Сам иди…на «спецдачу», красавчик ты наш спецсекретный.

      «Спецсредства» не забудь! Надежные, нервущиеся, чтобы никаких последствий! И без возражений, майор!

      В трубке сигналы. Улыбаюсь, а потом тяжело вздыхаю. Я готов к спецзаданию, как всегда: чисто выбрит, омылся благовонными шампунями, от меня к тому же благоухает модной парижской водой. Жду «спецмашину». Родина, презрительно щурясь, смотрит на своего солдата. Он и его штык готовы к бою не на жизнь, а на смерть. И штык всегда в порядке! Будь оно все проклято! …Все, кроме штыка.…От него все же есть какая никакая польза. Он меня кормит и оберегает.

      Небылица, четвертая

      Вертолет «стрижет» землю так, будто хочет побрить ее до матового блеска. Пилот ищет посадочную площадку в горном предместье Северного Кавказа. Наконец, лужайка промелькнула под одутловатым телом машины, резкий вираж и колеса нервно касаются немятой травы. Мы вываливаемся из душного жерла вертолета, будто бильярдные шары, запущенные на зеленое сукно стола опытной рукой жуликоватого мастера азартной игры.

      Горячие мощные потоки воздуха, густые как кисель, обжигают легкие – это вертолетные винты разрывают пространство и тишину.

      Бежим в сторону и приседаем. Вертолет поднимается над нашими головами и, качнувшись неуверенно, боком таранит лазоревое небо. Он исчезает из зоны видимости, а, спустя полчаса, из жизни вообще. Но мы еще не знаем, что когда до Ханкалы останется несколько минут лета, вражеский «стингер» смешает в единую горячую массу металл и человеческую плоть. «Стингер» убил душу, потому что вертолеты, как говорил один мой знакомый пилот, это души убитых танков…

      Нас – пятеро, мы готовы на все и ко всему. На каждом из нас темно-зеленые брюки, затянутые на щиколотках высокой шнуровкой тяжелой кожаной обуви. Зеленые майки, жилеты с двумя десятками карманов, черные вязаные шапочки. Боевой комплект весит чуть ли не больше каждого из нас. У меня на плече к тому же огромный короб спутникового телефона. Его мы можем использовать лишь один раз, когда понадобится вызвать за нами вертолет-эвакуатор.

      Спецзадание укладывается в одну фразу: разыскать объект, идентифицировать его и ликвидировать. Мы готовы к любому повороту событий, к любому виражу. Поэтому двое из нас несут с собой мощные радиоуправляемые заряды. Тяжелый порошок упакован в два термоса, крышки которых – детонаторы. Три пульта управления лежат в трех разных карманах, в трех разных жилетах: по одному у каждого, кто несет термос, а один – у меня. Мощности взрыва одного лишь термоса хватит,