Реально махнуть до Луны. Артём Андреевич Яковлев

через иллюминатор выглядит просто свалкой. Пыль да камни. Но мы самые первые кто это видит вживую!

      Майк ушёл за горизонт, но всё равно уже в курсе, что у нас всё вышло. И он, наверняка, тоже радуется. Только нам его не слышно. И Майк единственный из нас, кому сегодня ничего не предстоит. И поэтому я ему искренне сочувствую.

      Но самое время уже надевать скафандры. Спать, как рекомендуют эти теоретики, точно не хочется.

      И надо готовить выход. Это будет фантастически интересно! В первый раз! Что там? А вдруг…

      …Словно бомба разорвалась… Громовой треск будильника потряс всё существо. «Доброе утро…» – пробормотал я и открыл глаза. Пыльная лампочка накаливания, как сейчас говорят, нагреватель, без абажура под потолком, древний, ламповый телевизор «Рекорд», хотя до сих пор и работающий, Лёхина картина гуашью на белых обоях, где девушка вся в красном чертит прутиком на песке какого-то маленького неземного кратера. Всё в ней показалось чужим, незнакомым. Будто в первый раз увидел. На стене ярко красное платье пронзительно контрастировало с чёрно-синим беззвёздным небом, вызывая какой-то позабытый восторг. И девушка казалась такой одинокой и беззащитной! Ну, прямо, до слёз.

      Последний раз был здесь, в своей квартире более полугода назад. Признаться, совсем отвык. Отвык, как отвыкают при длительных командировках от своего дома. Будто всё вокруг старое, и чего-то нового уже не хватает.

      Я вернулся. Но теперь уже не представлял, чем дальше буду заниматься. Потому, что с уходом Авдеева, я, кажется окончательно, потерял весь смысл приобретённого. Не осталось ни родных, ни друзей, ни дома, ни любимой работы.

      При Авдееве я изредка возвращался сюда, чтобы проверить сохранность жилья и оплатить услуги по счетам. Забегал только раз в месяц и на несколько минут. Жаль было терять бесценное время. Вся жизнь была там, в мастерской, где уже в августе прошлого года стояла, как говорил Авдеев, "на стапеле", облегчённая тележка, быстро обраставшая разными диковинными примочками, многочисленными кронштейнами с подвижными площадками под излучатели, которые иногда, при отработке программ, потешно шевелились, придавая конструкции вид почти живого существа, паучка железного с множеством коротких, сильных лапок.

      Да, тележка, генераторы, излучатели, аккумуляторы и программное обеспечение полёта. Всё это, несомненно, было важно. Но, неожиданно, самой сложной частью стало создание автономной пилотской кабины. Раньше никому из нас этим заниматься не приходилось. Две недели клеили её из многих слоёв стеклоткани. Для прочности, через два слоя, армировали стальной сеткой. И, как ни странно, в конце она получилась изящной, лёгкой и даже красивой. Всего около ста килограммов вместе с комингсом и крышкой из оргстекла на стальном каркасе. Это была наша гордость. Тяжёлая крышка хорошо уравновешивалась, мягко входила в пазы и плотно затягивалась, фиксируясь замком. Правда, полной герметичности мы добились только с третьего раза.

      И ещё нужны были кресла, которые их творец заумно называл