Наваждение. Мистические повести и рассказы. Антонина Александровна Романова

и забывала о раздражении. Но стоило только мужу холодно посмотреть на её грядки, как отчуждение наваливалось снежным комом.

      Пытаясь понять себя, Света размышляла: образование одинаковое, возраст одинаковый, детей любим одинаково – в чём подвох? Фильмы о поздней любви её смешили. Она-то знала, что там не показывают, как герой кряхтит или бубнит, тем более как забывает даже то, что было вчера. Она уже точно уверилась, что ничего хорошего больше не будет в её жизни.

      «А ведь и правда не будет! – нашептывал курительный чёрт. – Никогда! Будут только болячки, переходящие в настоящие страдания. Даже дети будут сторониться этих страданий».

      – Да заткнёшься ты или нет? Ещё немного и я брошу эту чёртову привычку, чтобы ты не лезь в мою голову!

      – Ты с кем разговариваешь? – перед Светой стоял муж.

      – С собой.

      – А…

      – И что, а?

      – Ничего.

      Дурные мысли приходили и о детях, их она боялась больше всего.

      – Отстань! – шептала она невидимому духу, умеющему вытягивать из неё самое гадкое и страшное, что в ней имелось.

      Перепробовав всё: от разговоров с весёлыми подругами до занятия самыми разными рукоделиями, Светланино раздражение только увеличивалось.

      «Как мы только прожили эти тридцать лет? Что это за душа в душу, если смотреть друг на друга не хочется».

      Вместе с «курительным чёртом» Светлана уже выдумала других женщин, перед которыми муж мил и внимателен. Но эти мысли душу не задевали, скорее вызывали презрение.

      – Как стать терпимее? – каждый день спрашивала Светлана себя, но ответа не было. Развестись Светлана тоже не хотела, столько дурацких хлопот она бы не выдержала. Решила, что уж пусть лучше спит себе в соседней комнате, кто-то должен дышать рядом.

      Продолжая исследовать собственное раздражение, Светлана обнаружила, что сын не вызывал у неё и капли негатива, хотя его возрастной максимализм никак не совпадал с её миропониманием. И хотя сын с неохотой учился в университете, редко отвечал на телефонные звонки и только ежемесячно брал деньги у отца, но она на не сердилась и сразу прощала любою глупость.

      Она знала и то, что любой психолог скажет ей, что мужа надо любить и беречь, а дети уже выросли и у них своя жизнь – её бы это не убедило. Она бы ответила специалистам, что, глядя на сына, она чувствовала себя моложе, умнее и даже красивее. Видимо, отражаясь в сыне, она забывала о своём увядании.