Французский шелк. Сандра Браун

такой степени, что мог бы убить?

      – Иногда да. Но я не убивал… Я бы не смог. У меня не хватило бы смелости.

      Кассиди поверил и в это. Джошуа Уайлд был назван так в честь древнееврейского воителя, но совсем не оправдывал этого имени. Несомненно, Джексон Уайлд, громогласный, с темпераментом ангела-мстителя, был весьма разочарован своим мягкотелым тихоней-сыном. Юноша вполне мог с годами ожесточиться против своего неистового, вечно недовольного родителя. И более любящих, чем Джексон Уайлд, родителей, случалось, отправляли в мир иной их доведенные до отчаяния дети. Но Кассиди не думал, что Джош способен всадить пулю в голову человека.

      – А что скажешь о ней? – спросил Кассиди, кивнув головой в сторону двери, через которую вышла разгневанная Ариэль. – Подумай, прежде чем ответить, Джош. Мы в любой момент можем обнаружить весьма важные улики, которые до сих пор оставались без внимания. Выгораживая Ариэль, ты тем самым становишься сообщником, от наказания все равно не уйти. Итак: она убила его?

      – Нет.

      – Она могла это сделать втайне от тебя. Ты с ней провел ту ночь, Джош?

      Он опустил глаза, но не колеблясь ответил:

      – Да.

      – Она выходила ночью из твоего номера хотя бы ненадолго?

      – Нет. Только когда уже уходила совсем, перед самым рассветом.

      Слишком поздно для убийства, которое, как рассчитала Элви Дюпюи, произошло между двенадцатью и часом ночи.

      – Ты уверен?

      – Абсолютно.

      – Ты подозреваешь ее в убийстве?

      – Нет. – Джош так яростно замотал головой, что несколько прядей волос упали ему на брови.

      – Откуда такая уверенность?

      Джош поднял голову и твердо встретил взгляд Кассиди.

      – Мой отец был для Ариэль своего рода лотерейным билетом – без него же она никто, ноль.

      Это был тупик. Оба были виновны, это несомненно. Загвоздка же состояла в том, что Кассиди не знал, в чем их вина – только ли в адюльтере, или на них лежал грех пострашнее. Но даже если они и убили Уайлда, доказательств, позволяющих задержать их, все равно не было.

      – Что ж, счастливого пути, – коротко произнес Кассиди.

      Джошуа Уайлд опешил.

      – Вы хотите сказать, что мне можно идти?

      – Только если вы не собираетесь подписать признание.

      – Мне не в чем признаваться, и Ариэль тоже. Клянусь вам, мистер Кассиди.

      – Эта возможность вам еще представится – в суде. А пока – до свидания.

      Кассиди проводил его взглядом, задавая себе вопрос – не отпускает ли он сейчас убийцу? Хотя, рассудил он, единственная опасность, которую представляли Ариэль и Джош для общества, состояла лишь в том, что они именем Господа отбирали у верующих их с трудом заработанную наличность.

      Раздраженный и в обиде на весь свет, он схватил телефонную трубку, едва только заслышав звонок.

      – Кассиди слушает.

      Звонил Краудер. Результаты допроса его не очень-то порадовали.

      – Все закончилось тем, что они ушли, – подытожил свой доклад Кассиди.

      Краудер не удержался от