Интервью на разворот. Рассказы. Николай Свистунов

смерть твою мне разглядеть не получается. Линия как-то странно заворачивает. Никогда я такого не видела… Ни разу. Словно откуда вышел – туда и придёшь. Не понятно.

      Яшка пожал плечами. Если тётке-гадалке было непонятно, то ему тем более.

      – Восемьдесят лет проживёшь, вот тебе мой сказ, Яков. А дальше жизни у тебя нет. Врать не буду. Не люблю врать. Всю правду людям говорю.

      На том и остановилась. Едва отпустила гадалка Яшкину руку, как убеждал он со двора к своим сверстникам и напрочь забыл о пророческих словах. Надолго забыл. Вспомнил он о них перед отправкой состава в Казань, когда на промокшем перроне плакали навзрыд и те, кто оставались, и те, кто уезжали в чужой город. Плакали от страха те, кто оставались. Плакали от страха те, кто уезжали. Страна воевала. Война не тётка, не пироги стряпает. Война – это старуха с косой. Косит, не разбираясь, молод ты или стар. Всех подряд. Шёл Яков Владимирович Намедни по перрону в свою теплушку и вдруг ощутил на ладони корявый палец гадалки и голос её услышал.

      «Лет восемьдесят проживёшь, вот тебе мой сказ», – звучало в ушах.

      Чего греха таить – обрадовался Яшка такому воспоминанию. Приятно ему стало. Жив будет. Вокруг гуляла смерть, шли похоронки одна за другой. Тысячами гибли люди в мясорубке войны, а у него такая радость. Восемьдесят лет – вечность.

      Второй раз вспомнил он о гадалке, когда ему было чуть за сорок лет. Пошли они с бригадой на рыбалку. На зимний лёд. Дело весёлое. Лёд крепкий. Выпили чуть-чуть. Согрелись. Рыбы наловили для ушицы, и вдруг треснул лёд под ногами рыбаков. Сколько было ребят – все ушли под воду и Яшка в том числе. В несколько секунд от жуткого холода свело мышцы. Смерть схватила его за горло ледяной рукой. Яшка начал тонуть и крик души: «Не может быть, я ведь жить должен до 80 лет, так гадалка нагадала!» заставил его ухватиться за край льда. Какая сила вынесла его из полыньи на лёд, он не помнил.

      Вся его прежняя уверенность в том, что Бога нет, а гадалки врут, испарилась в одно мгновение. Яков Владимирович Намедни вдруг понял, что он личинка в огромных просторах вселенной и от его желания ничего не зависит, и не известно, кто и зачем вершит его судьбу. Ледяная вода отрезвила его, как беспробудного пьяницу. Очнулся Яков от забытья и понял, что всё не так просто, как ему казалось. Жизнь задаёт загадки, которые он не в силах разгадать. Таинственная сила вытащила его на лёд, а полынью неожиданно увидели с пролетавшего вертолёта военные, и чудесным образом он был спасён. Один из всех. Это был знак для Якова, и он этот знак осознал. Не врала, значит, цыганка. 80 лет ему отведено, не больше, но и не меньше. Возрадовалась душа и загрустила. После ледяной купели враз Яков Владимирович Намедни изменился. Курить и пить бросил навсегда (насчёт водочки несколько раз нарушал обет, чего греха таить, но только в разумных пределах).

      «Если рассудить и понять, что жить надо до 80 лет, то желательно быть здоровым», – разумно рассудил Яков Владимирович. Очень ему не хотелось на старости лет превратиться в никому ненужного инвалида.

      Вся