Кольцо времени, или Нарушенное обещание. Александр Феликсович Борун

теории показать, что не какое-то нехорошее отношение к собственному предку, а только осознанная общественная необходимость была причиной его письма. (Хотя, честно говоря, причиной была его злость, больше на себя: оказалось неприятно осознать, что да, так и тянет путём присоединения к своему имени знаменитой фамилии придать себе побольше самоуверенности, а может, и социальной значимости, хотя и иллюзорной и ненадёжной, безо всяких усилий со своей стороны). В конце концов, такие письма в начале 23 века – редкое, можно сказать, чрезвычайное событие. Оно никак не могло прибавить Изенгарду уверенности в себе при общении с коллегами. Те делали вид, что этого просто не было, но свидетельство ли это возросшего уважения? Скорее, опасение, что его чувства слишком легко задеть. И лучше вообще не разговаривать ни о чём, кроме совместных исследований. С точки зрения пользы для самих исследований, такая реакция коллег была полезна… И спасательная экспедиция, конечно, более моральна, чем простая проверка. Зато и ответственность больше, она ведь теперь не только научная…

      Всё, хватит! Хватит считать себя ни за что не отвечающим юношей, откликающимся на уменьшительное имя! Или даже пусть не откликающимся, а называющим себя Зенгой мысленно от лица внутреннего голоса – коллективного голоса уважаемых им коллег, друзей, родных и знакомых. Он серьёзный учёный Изенгард, находящийся прямо перед блестящим подтверждением практического применения новой теории структуры континуума! И только так!

      Изенгард с трудом сосредоточился на деле и отдал порталу мысленный приказ открыть намеченный проход.

      Препозиция в точке континуума 2: 1612 год, 24 ноября, Иван Сусанин в лесу на болоте между Домнино и Исопово

      Иван дёргал связанными позади дерева руками, напрягал ноги, но примотали его прочно. И осину толстую нашли, хоть на болоте это и нелегко. Не вывернуть. Да и что бы он делал, повалив её? Такой ствол на себе не уволочь, даже если б не связанные ноги. А только – нельзя же ничего не делать, когда волки уже шмыгают по кустам. Не считать же важным делом, что плюнул вслед уходившим полякам и пожелал утопнуть всем до единого.

      Вот изверги, нет бы сами убили, так им злоба не дала прикончить Ивана быстро, а на медленную пытку времени стало жалко, оставили волкам. Зато самому Ивану оставили какую-никакую надежду.

      Правильно сообразили, вообще-то. Уже темнеет. Болото между Домнино и Исопово и днём-то опасное, тем более присыпанное снежком. А ночью по нему идти – верная гибель.

      И пережидать ночь, пока рассветёт, нельзя. Снежок-то и так следы почти засыпал, утром хрена с два отыщешь.

      Да и поводил Иван поляков знатно, направления им никак не отыскать. Три раза, пользуясь тем, что снег падает, через свой уже заметённый след провёл. Три раза! На третий, правда, заметили…

      Даже, наверное, сперва заметили эту круглую полянку с деревом в середине и кустами по краю. Полянка приметная, зря Иван в третий раз на неё вышел. А уж тут, заподозрив его, они стали и следы искать внимательно. На