Семь стражей Сириллы. Горящая кровь. Демшус Криптор

случай попутешествовать с Защитником, как я могу такое упустить?

      – Не надо меня так называть. Это, скорее всего, ошибка. И у меня тут не клуб путешественников, вообще-то, – буркнул Андрей. И вообще, откуда Борх мог это узнать? Про Защитника звучало только на совете племени. Хотя, наверное, потом пошли слухи и пересуды....  – Голову могут отделить от тела, это так, чтоб ты не питал иллюзий, – добавил он мрачно.

      – Да что вы заладили, командир, опасности, опасности… Пойдемте уже. У меня один знакомый насмерть отравился рыбой фуралией, знаете такую?

      Андрей молча покачал головой.

      – Вкусная такая рыбешка, – небрежно покусывая сорванную на ходу травинку рассказывал Борх, –  которая к тому же дает легкий наркотический эффект. Если правильно приготовить, конечно. А тут повар немного не додержал, вот и… К чему это я говорю? А то, что знакомый был человеком весьма далеким от опасностей, всю жизнь был этаким добропорядочным домоседом, даже из графства никогда никуда не выезжал. Помню, все говорил, зачем мне это, меня и тут неплохо кормят. Хотел дожить до ста лет, а поди ж ты, как вышло… Так что, в некотором роде, я фаталист.

      – Хм, ну ладно, – кивнул Андрей, – нельзя сказать, что я сразу проникся доверием и все такое, но, сдается мне, ты не врешь. Хотя и сильно не договариваешь. И все же, как все прошло с купцом?

      Оказалось, пройдоха Борх знал кое-какие травы. Стащив чайник в ближайшей корчме, он сварганил на костерке сонный отвар. После чего под видом посыльного от целительницы Кирелеи вечером передал его Довгану, предварительно охладив и плеснув туда немного тростниковой водки. Почуяв спиртное, которого он был лишен несколько дней, Довган радостно выхлебал чайник до дна, после чего моментально превратился в бесчувственную храпящую колоду. А Борх получил всю ночь, чтобы порыться в вещах незадачливого купца. Впрочем, вещей оказалось не так уж и много, в основном, бесполезное тряпье и куча торговых и долговых расписок.

      – Но ведь поутру он проснется и начнет орать, что его обокрали? – спросил Андрей хмуро.

      – Не начнет. Я же говорил, не извольте беспокоиться, командир. Его личное барахлишко мне было без надобности, а что касается значка и документов, то проснувшись, он обнаружит в руке перо, на нескольких бумагах будут разлиты чернила, а короткая уцелевшая запись, оставленная неровным и неразборчивым почерком будет свидетельствовать о том, что он решил уничтожить все свои записи и регалии, чтобы начать здесь новую жизнь, так сказать, с чистого листа. На этих богом забытых островах на самом краю мира. Конечно, он ни черта не вспомнит, но дальнейшие сомнения будут развеяны, когда рядом он найдет пустую водочную бутыль, в очаге заметит обрывки бумаги и пепел, а также небольшой комочек расплавленного олова. Поэтому утверждать, что его обокрали, будет несколько неосмотрительно… Не говоря уже о том, что спиртное ему было запрещено, это я уточнил в первую очередь.

      – Ну что ж, кажется, ты все предусмотрел. А рубашка? – спохватился Андрей.

      – Обижаете, командир.