Блондинка за окном. Сергей Михайлович Савченков

па-а-адержим его?

      – Кто же та-а-а-к протестует, неандерта-а-а-лец?! – сказал другой. – Дай-ка мне этот плака-а-ат. Я покажу тебе, ка-а-ак это делается.

      Он взял плакат и, виляя попой, принялся ходить вокруг Степана Ивановича и выкрикивать:

      – Стоп пра-а-а-йс ин ба-а-ас «Устюжевск – Петуховка»! Стоп пра-а-а-йс ин ба-а-ас «Устюжевск – Петуховка»!

      Другой посылал воздушные поцелуи окружающим. Окружающих становилось все больше и больше. А вскоре приехало и телевидение.

      «Ну, теперь-то до властей дойдет, обратят внимание!» – думал довольный Степан Иванович.

      Прошло несколько дней, но цены в пригородных автобусах так и не упали. А на автобус «Устюжевск – Петуховка» выросли еще на три рублей.

      – Ну, пида**сы! – бранился Степан Иванович, выходя из автобуса в Петуховке.

      У нас, в деревне, ночами все так ходють

      «Что русскому хорошо, то немцу во вред!»

      (немецкая народная мудрость)

      История эта случилась под Новый год в одной деревеньке, где живет дед Никифор – родной дед моего знакомого Андрея. Со слов Андрея я эту историю и рассказываю. Он заверил меня, что все случившее – чистая правда, а если кто будет сомневаться, то пусть съездит в городок Шлацбург, что находится на севере Германии, найдет там инженера Ганса, проживающего на Хилькенштрассе, и спросит у него, где и как он отморозил себе уши.

      А начиналось все так. Андрей со своим другом Саней, который работал переводчиком в какой-то фирме, решили встретить Новый год в деревне – отдохнуть от городской суеты, так сказать. Саня же приехал не один, а с немцем, которого звали Ганс. Как объяснил Саня, Ганс как услышал, где он собирается встречать Новый год, так стал умолять взять его с собой, потому что всю жизнь мечтал «стрелять в лесу рябчик, париться березовый веник и пить самогон».

      Отдохнули по полной программе. Было все: «и стрелять в лесу рябчик, и париться березовый веник, и пить самогон». А вечером все трое решили добавить к своей новогодней программе еще один пункт, очень понравившийся Гансу: «ходить к девкам и новогодний дискотека в клуб»

      Но в клуб пошли только Андрей и Саня. Ганса же дед Никифор на правах хозяина и как человек, умудренный жизнью, не отпустил: мало ли что случится с немцем – отвечай потом за него, международный конфликт может выйти. Напрасно Ганс уверял, что он будет только смотреть. Дед Никифор сказал, что нынешние местные девки только смотреть не будут, а парни, приревновав, еще и морду могут набить. И, на всякий случай, спрятав все шапки (на улице мороз под сорок!), достал еще одну бутыль самогона, усадил Ганса за стол и стал ему рассказывать, как он ходил на медведя. Но вскоре деда Никифора разморило, и он заснул прям за столом. Ганс же, пользуясь моментом, решил улизнуть. Накинув куртку, он принялся искать невесть куда пропавшие шапки – все! Дед же Никифор, очнувшись от шума, зевнул и строго спросил:

      – Ты куда?!

      – Мы много пить. Сейчас надо ходить туалет, – схитрил Ганс. – Я искать шапка. На улице отшень холодно!

      Дед Никифор встал с кровати