Открытие ведьм. Дебора Харкнесс

но теперь начал думать, что Мэтью прав.

      Они вернулись к менее животрепещущим темам и после ужина опять поднялись наверх. Один из неиспользуемых салонов даймон разгородил на две гостевые комнаты – спальню и гостиную. В гостиной сразу бросался в глаза старинный шахматный столик с фигурами из слоновой кости и черного дерева – таким бы в музее стоять под стеклом, а не в продуваемом сквозняками охотничьем домике. Шахматы, как и та МРТ, были подарком Мэтью.

      Их дружба окрепла в такие вот долгие вечера, проведенные за игрой в шахматы и разговорами о работе. Мэтью рассказывал Хэмишу о своем прошлом, и теперь даймон знал о Мэтью Клермонте почти все. Вампир же, единственный из всех созданий, известных Хэмишу, не страшился могучего интеллекта даймона.

      Осборн, по заведенному обычаю, играл черными.

      – Мы разве доиграли прошлую партию? – Мэтью с деланым удивлением воззрился на доску.

      – Да. Ты выиграл. – Ответ Хэмиша вызвал на лице вампира редкую улыбку.

      Игра началась. Мэтью не спешил, а Хэмиш ходил быстро и решительно. В тишине тикали часы и трещали поленья в очаге.

      Через час Хэмиш приступил к заключительной части своего плана.

      – У меня вопрос, – сказал он, пока Мэтью обдумывал следующий ход. – Колдунья нужна тебе ради нее самой или из-за ее власти над манускриптом?

      – На кой мне сдалась ее магия! – Мэтью неосмотрительно пошел ладьей, чем Хэмиш тут же и воспользовался.

      Вампир со склоненной головой как никогда напоминал ангела эпохи Возрождения, посвященного в тайны, которые смертным знать не дано.

      – Господи, я сам не знаю, чего хочу.

      – Думаю, знаешь, Мэтт, – тихо сказал Хэмиш.

      Мэтью молча сделал ход пешкой.

      – Все оксфордские нелюди скоро узнают – если уже не проведали, – что тебя интересует не только старая книга. Что в эндшпиле, Мэтт?

      – Не знаю, – шепотом ответил вампир.

      – Любовь? Ее кровь? Обращение?

      Вампир зарычал.

      – Очень страшно, – скучающим тоном отозвался Хэмиш.

      – Я многого не понимаю, Хэмиш, но три вещи знаю точно. – Мэтью поднял бокал, стоявший на полу под столом. – Я не поддамся голоду и зову ее крови. Не хочу управлять ее силой. И определенно не имею желания делать ее вампиром. – Он содрогнулся при одной мысли об этом.

      – Значит, остается любовь – вот тебе и ответ. Этого ты и хочешь.

      – Хочу того, чего не должен хотеть, желаю ту, которую никогда не смогу получить.

      – Боишься ей навредить? Но у тебя и раньше были связи с теплокровными женщинами, ни одной ничего плохого ты не сделал.

      Ножка у массивного хрустального бокала надломилась, и красное вино брызнуло на ковер. Между пальцами вампира блеснуло стертое в порошок стекло.

      – Ох, Мэтт… что ж ты молчал? – Хэмиш постарался, чтобы на его лице не отразилось ни грана от испытанного им шока.

      – Не решался сказать. – Мэтью покатал в пальцах красную от крови стеклянную крошку. – Ты всегда так верил в меня…

      – Кем она была?

      – Ее