Открытие ведьм. Дебора Харкнесс

напиток по часовой стрелке и попробовала, точно зная, что теперь он не обожжет мне язык. Превосходно.

      Вампир улыбался.

      – В чем дело? – спросила я.

      – Я еще не видел, чтобы кто-то так скрупулезно подходил к чаепитию.

      – Возможно, вы просто не имели дела с подлинными ценителями. Главное здесь – оценить крепость, прежде чем добавлять молоко и сахар. – Его кружка так и стояла нетронутая. – А вы, я вижу, любите натуральный, без ничего.

      – Чай – не совсем мой напиток, – сказал он, немного понизив голос.

      – Какой же ваш? – не подумав, брякнула я.

      Его юмористический настрой тут же сменился яростью.

      – Обязательно надо спрашивать? Даже люди знают какой.

      – Извините, я не хотела…

      – Надеюсь, что так.

      Схватив кружку обеими руками, я стала молча пить чай. Стеф принесла тосты в специальной подставке и тарелку с яичницей и беконом.

      – Мама велела еще овощей добавить, – пояснила она, когда я округлила глаза при виде жареных грибов с помидорами. – Говорит, краше вас в гроб кладут.

      – Спасибо! – Критическое замечание Мэри ничуть не повлияло на мою благодарность.

      Стеф ухмыльнулась, Клермонт одарил меня легкой улыбкой.

      Я взяла вилку. Все было с пылу с жару, снаружи подрумяненное, внутри нежное. Я занялась тостами, намазывая их маслом. Вампир следил за мной так же пристально, как когда я заваривала чай.

      – Почему биохимия и медицина? – Я набила рот хлебом, чтобы вынудить его хоть что-то сказать.

      – Почему история?

      «Э нет. Так просто ты от меня не отделаешься».

      – Ваша очередь отвечать.

      – Хотел, вероятно, понять, почему я здесь, – промолвил он, строя на столе замок из сахарницы и синих пакетиков с заменителем.

      Совпадение его слов с тем, что говорила вчера Агата, поразило меня.

      – Это вопрос для философа, не для ученого. – Я слизнула масло с пальца, скрывая растерянность.

      – Вы думаете, ученые себе таких вопросов не задают? – снова разозлился он.

      – Задавали когда-то. – Внезапные перемены в его настроении очень меня пугали. – Сейчас, по-моему, всех волнует не «почему», а «как». Как работает организм, как планеты движутся во Вселенной.

      – Хорошие ученые мыслят иначе.

      Люди у него за спиной встали, и он напрягся, словно готовясь отразить нападение.

      – Такие, как вы?

      Он промолчал.

      – Когда-нибудь вам придется объяснить мне связь между строением мозга, исследованием ДНК, поведением животных и эволюцией. Как-то не очень это все сочетается. – Я откусила еще кусок тоста.

      Левая бровь Клермонта вопросительно выгнулась.

      – Вы, я вижу, прошерстили кучу научных журналов.

      – Это только честно, – пожала плечами я. – Вы-то в курсе моих работ – надо было как-то уравнять шансы.

      Он пробормотал что-то – кажется, по-французски – и сказал:

      – У меня было достаточно времени на размышления. – Кольцо пакетиков с заменителем сахара образовало