Всеобщая история чувств. Диана Акерман

намного чувствительнее, чем спина. Некоторые части тела чувствительны к щекотке, другие отзываются на почесывания, озноб или покрываются пупырышками – «гусиной кожей» – от холода. Наиболее волосистые части тела обычно самые чувствительные к прикосновениям, потому что здесь очень много осязательных рецепторов, расположенных у корней волос. У животных, от мыши до льва, необыкновенно чувствительны усы, окружающие рот; волосы на человеческом теле тоже чувствительны, но не настолько. Кожа под волосами тоньше, чем в других местах. Ощущения воспринимаются не наружным слоем кожи, а нижним. Верхний слой кожи мертв, легко соскребается, и именно его частицы образуют серый налет, остающийся на стенках ванны. Потому-то карточные шулера и карманники иногда соскребают наждачной бумагой кожу на концах пальцев, чтобы осязательные рецепторы оказались ближе к поверхности. Столяр, выискивающий занозы, проводит ладонью по свежеоструганной доске. Повар разминает кусочек теста большим и указательным пальцами, чтобы определить его консистенцию. Совсем не обязательно смотреть, чтобы заметить порез при бритье или определить, где именно «поехал» чулок, – для этого достаточно осязания. Когда моешь посуду, надев резиновые перчатки, ощущаешь свои пальцы мокрыми, хотя на деле это не так – здесь мы испытываем комплексное ощущение, превращающееся в итоге в осязательное. А из-за того, что на ногах гораздо меньше холодовых рецепторов, чем, скажем, на кончике носа, они начинают мерзнуть далеко не сразу после того, как промочишь их в ледяной океанской воде.

      В Средние века так называемых ведьм и других людей, чья жизнь проходила на грани закона и обычаев, кто давал повод усомниться в их благочестии, сжигали на кострах. Эта казнь, символизировавшая огонь и серу ада, была поистине ужасной – смерть медленно подбиралась к каждой клетке, каждому рецептору. Наши современники, которым довелось уцелеть после пожаров, попадают в ожоговые отделения ведущих больниц, где им пытаются восстановить кожный покров. Если ожоги слишком глубоки и организм не может залечить их своими силами, для них делают временное покрытие (снятая с трупа кожа, свиная кожа, марля, покрытая специальными составами) до тех пор, пока врачи не приступят к пересадке кожи, взятой с неповрежденных частей тела. На кожу приходится около 16 % веса всего тела, ее площадь – два квадратных метра, но если обгорела слишком большая часть тела, то собственной кожи для пересадки не хватает.

      В 1983 году группа из Гарвардской медицинской школы под руководством доктора Говарда Грина изобрела революционный способ восстановления кожи. Два маленьких мальчика, Джейми и Глен Селби, раздевшись догола, смывали с кожи краску, и растворитель почему-то вспыхнул. Малыши пяти и шести лет от роду ужасно обгорели – у одного ожог захватил 97 % тела, у другого – 98 %. В бостонском ожоговом институте Shriners[29] врачи «одели» детей в кожу, снятую с трупов, и искусственные мембраны, взяли маленькие клочки кожи у них из-под мышек и выращивали из них большие куски кожи, которые

29

Shriners Burn Institute – одно из медицинских учреждений для детей, лишенных средств к существованию. Сеть больниц организована масонской организацией Shriners или A.A.O.N.M.S. (англ. Ancient Arabic Order of the Nobles of the Mystic Shrine – Древний арабский орден дворян тайного святилища). – Прим. перев.