Такова жизнь (сборник). Мария Метлицкая

люблю Иру и прошу ее руки.

      И опять густо залился краской. Бабка с дедом переглянулись, а мать растерянно и тщательно взялась протирать салфеткой очки. Все молчали.

      – Ну! – нетерпеливо сказала Ирочка.

      – Не рановато? – осведомилась бабка.

      Он смутился и твердо сказал:

      – Нет. И добавил, еще раз кашлянув: – Мы любим друг друга.

      – Ну, это веская причина, – улыбнулся дед.

      – Может, чаю? – нерешительно спросила будущая теща.

      Долго и все так же молча пили чай. Наконец Ирочка предложила обсудить свадьбу.

      – Без меня, – жестко отрезала бабка и встала из-за стола.

      Свадьба, конечно, была. Через два месяца. Гостей собралось немного – только самые близкие родственники. Он услышал, как, вздыхая, бабка говорит какой-то родственнице, что «все это просто нужно пережить».

      Свою мать на свадьбу он не позвал, постеснялся. Для будущих родственников придумал что-то невразумительное, в общем, полную глупость. Ирочка сидела в белой фате и, кажется, была счастлива.

      После свадьбы ничего особенно не изменилось – просто он ушел из общежития. Жили в Ирочкиной комнате. Купили большую тахту. Самозабвенно осваивали ее по ночам, но скоро, примерно через полгода, их пыл начал потихоньку утихать. А еще через год они практически утратили друг к другу интерес.

      Домой он теперь не торопился – ужин и вечерний чай с бабкой во главе стола стали утомлять, после занятий проводил время у ребят в общежитии. Ирочка с красными от слез глазами встречала его упреками.

      Летом он уехал в стройотряд, а молодая жена отправилась с родителями в Крым, на море. В стройотряде было весело – много работали и много пили. Танцы, девчонки, романы… Он тоже закрутил с одной: она была неприхотлива и сразу потащила его в только что отстроенный сарай. Совесть его не мучила, только однажды, кувыркаясь с умелой подружкой в стоге свежего сена, он с удивлением вспомнил, что, между прочим, женат.

      В августе, загорелый и возмужавший, с приличной суммой денег, он вернулся домой. Ирочка стояла у окна, к нему спиной и теребила занавеску.

      – Нам надо расстаться, Коля, – сказала она.

      Он как-то не очень и удивился. Быстро собрал вещи и у двери бросил: «Пока».

      Она не ответила. Он снял хорошую, светлую комнату на Пресне у одинокого пенсионера – денег было достаточно.

      В сентябре в институте его нашла Ирочкина мать и попросила подписать документы на развод. От приятеля он узнал, что Ирочка вышла замуж за какого-то дедовского аспиранта, перевелась на заочное и, кажется, ждет ребенка. Он увидел ее примерно через полгода в деканате. Шла она, словно утка, тяжело переваливаясь, и поддерживала руками низкий и большой живот.

      «Вот тебе и девочка – тоненькая веточка», – усмехнулся он и побежал по своим делам.

      После защиты диплома он попал по распределению в большое строительное управление. Работал много и с удовольствием, да и деньги платили неплохие, часть отсылал матери