Космос – моя работа. Записки конструктора.. Борис Чернятьев

он научил меня довольно сносно играть. От детской музыкальной школы приходилось часто играть в Доме культуры на различных городских мероприятиях. Два раза мне довелось выступать по Котельничскому радио.

      В умении играть на баяне были и отрицательные моменты, приходилось играть в старших классах на школьных вечерах (на сегодняшнем языке – дискотеках), поскольку магнитофонов тогда не было. Мало того, что я сам лишался возможности танцевать, но иногда и лишался возможности проводить любимую девочку домой, так как баян был тяжёлым, с ним не погуляешь. Так что после вечеринки нужно был сначала отнести его домой, а мама могла и не отпустить на дальнейшую прогулку.

      В десятом классе, когда школьная нагрузка возросла, совмещение её с занятием авиамоделизмом и музыкой стало невозможным. Что-то надо было бросать: музыку или авиамоделизм. Выбор был сделан в пользу авиамоделизма, поэтому в музыкальной школе я закончил два класса вместо положенных трех.

      Инженерный труд по проектированию самолётов я выбрал главным делом жизни, музыка же осталась для души. Баян был перевезен в студенческое общежитие, и несколько раз я играл на курсовых мероприятиях в институте. После окончания института ещё лет десять я играл дома для себя, когда было настроение или требовался голове отдых. К сожалению, мне досталась «немузыкальная» жена. Она, мягко говоря, без большого энтузиазма воспринимала мою игру. Постепенно я совсем забросил это занятие.

      Прошли годы, мамин баян по-прежнему со мной. Он, пожалуй, является единственной вещью, оставшейся у меня от детства, неотделимой от памяти о маме. К моему шестидесятилетию жена отремонтировала его мне в подарок, но, к сожалению, я совсем разучился к этому времени играть и боюсь брать его в руки. Может быть, когда-нибудь возьму.

      2.3. Увлечение техническим творчеством

      Мастерить я начал очень рано. Если в простых поделках моим наставником был сосед дядя Вася, то в более сложном деле, как паровой двигатель, помочь он мне ничем не мог. Требовался более грамотный наставник. Узнав, что в Доме пионеров открывается кружок моделизма, я решил, что должен в него непременно записаться, надеясь получить помощь по доделке парового двигателя.

      Дом пионеров располагался в бревенчатом двухэтажном доме против бывшего детсада № 2. Он был построен перед самой войной специально для этой цели. К дому примыкал небольшой липовый парк. Во время войны здесь располагались сначала госпиталь, а в конце войны – автомобильная воинская часть. После окончания войны часть уехала, и здание было возвращено Дому пионеров. Оно долго пустовало, пока в начале 1946 года там не открылся авиамодельный кружок. Я уговорил Толика Бессонова пойти туда записаться.

      В комнате кружка нас встретил молодой мужчина в темно-синей гимнастёрке с орденом Красной звезды на груди. Это был Борис Николаевич Клеменс. Он воевал, был демобилизован и поступил работать инструктором авиамодельного кружка. Это была его первая гражданская работа после демобилизации. Борис