Космос – моя работа. Записки конструктора.. Борис Чернятьев

эту комиссию, и не прошёл её. Терапевт старичок Карлов мне с полной категоричностью заявил, что у меня шумы в сердце и к лётной службе я не пригоден. Впоследствии это подтвердила медицинская комиссия в военкомате, когда после окончания десятого класса всех мальчишек решили направить в военные училища принудительно.

      Таким образом, с мечтой о полётах было закончено, что было с радостью воспринято мамой. Оставались раздумья, не поступить ли в Кировский авиационный техникум, куда собирался поступать Гена Дёмин, но мама отговорила меня от этого. В результате на нашем семейном совете было решено, что я остаюсь дома, оканчиваю среднюю школу, после чего буду поступать в авиационный институт. Всё это происходило в конце учебного года в седьмом классе, надо было сдавать выпускные экзамены за неполную среднюю школу, а их было девять.

      Стояла жаркая майская погода, так хотелось пойти на Вятку порыбачить, не смотря на то, что надо было готовиться к экзаменам. И мы с Лёней всё же не устояли, пошли на Вятку за водокачку ловить уклейку (мы называли её щеклеёй). Наловили мы много, но потеряли фактически целый день. Мне это стоило дорого – на следующий день на экзамене по зоологии Афанасий Викторович Гагарин поставил мне тройку за стадии развития майского жука. Окончил семилетку я средне. После того, как было принято решение учиться в школе дальше и поступать в институт, отношение к учёбе надо было кардинально менять.

      Я специально довольно подробно описываю этот период своей жизни по той причине, что он явился основным, ключевым пунктом, с которого, по сути, и сложилась вся моя последующая жизнь.

      2.4. Средняя школа 1948–1951 гг

      Наступила осень 1948 года. Восьмой «Б» встретил меня обновлённым. Пришло много новых ребят. В основном это были выпускники неполных средних школ города Котельнича и ближайших сельских школ.

      Среди них была скромная девочка с длинной толстой рыжей косой, которая к тому же отлично училась. Звали её Альбиной. В восьмом классе я практически не обращал на нее внимания, отметив для себя лишь её успеваемость и косу. Она сидела далеко от меня сзади на соседнем ряду, так что видел я её в основном только, когда её вызывали к доске. Однако, в 9-м классе нас близко свела совместная комсомольская работа.

      Из всех ребят, которых я ранее знал, наиболее близким мне был Виктор Хаустов. Он жил на одной улице со мной. Мы с ним до этого учились вместе с начального класса после того, как он переехал жить от матери с Урала к бабушке с дедушкой по материнской линии. Сидели мы с ним на одной парте.

      Отношение к учёбе у меня резко изменилось. Если раньше не сделанные или недоделанные домашние задания для меня были не редкостью, то теперь я полностью это исключил. Особенно это коснулось математики. Когда у меня что-то не получалось, я шёл к Коле Хитрину, и мы с ним вместе эту задачу решали. Упорство принесло свои плоды. Постепенно роли наши поменялись, он стал пользоваться моей помощью. Решал задачи я порой своим,