В злом сердце Бог не живет. Александр Александров

ужина еще рановато… Может обед?

      – Обед в постели – это не звучит. Это как-то слишком приземлено.

      – Хорошо, – согласилась Аня. – Пусть будет ужин.

      Мы устроились на разобранном диване, взяв с собой по бокалу вина. Поднос с закуской пристроили на вытянутых ногах, прямо поверх одеяла.

      – За что пьем? – спросила она.

      – Не знаю… За все хорошее.

      – Давай выпьем за мечту.

      – Давай.

      Мы чокнулись и пригубили терпкое темно-красное вино. Аня была уже без халата. Я залюбовался ее идеальной фигурой. Она походила на ожившую мраморную статуэтку. Лунная гладкая кожа, высокая грудь, водопад светлых волос, льющихся по спине… Вино закружило голову, душа наполнилась радостью и живым теплом.

      – Хочу спросить… – Аня смутилась. – Откуда у тебя этот шрам на ноге? И вот здесь, на предплечье…

      – Шрам? Ах, это! Да так…

      Я почему-то растерялся. Слишком уж не вовремя прозвучал этот вопрос.

      – Не хочешь отвечать? – в голосе Ани послышалась обида.

      Я обнял ее, прижал к себе и поцеловал.

      – Не хочу… Не могу сейчас об этом. Потом как-нибудь, ладно?

      Мне действительно не хотелось начинать этот разговор. Не ко времени он и не в тему. Это так глубоко сидело во мне, что не стоило без нужды ворошить. Нет, потом, потом…

      Нагнувшись, я взял с пола бутылку вина, налил в опустевшие бокалы.

      – Хорошо, – отпив глоток, сказала Аня, – тогда я задам тебе другой вопрос. Но имей в виду, если ты и на него не ответишь, я точно обижусь.

      – Задавай, я готов, – шутливо отрапортовал я, обнимая ее за плечи.

      – Как ты ко мне относишься?

      Признаться, я не ожидал такого серьезного вопроса. Она смотрела на меня выжидающе, с легким прищуром и в ее глазах таилось любопытство. Мы еще никогда, со дня нашего знакомства не говорили так откровенно.

      – Я тебя обожаю, Анечка… Ты самая лучшая девушка во вселенной. Надеюсь, такой ответ тебя удовлетворит?

      – Ну, как тебе сказать…

      – Ладно, – я отставил в сторону шутливый тон. – Я люблю тебя… Это правда.

      – Правда-правда? – в глазах ее вспыхнул лукавый огонек.

      – Да.

      Она прильнула ко мне, поцеловала и произнесла чуть слышно:

      – И я тебя тоже.

      Мы снова забылись в горячечном сладостном бреду, и опять пред нами распахнулась бездна. Обнявшись, мы полетели в нее, шепча и выкрикивая какие-то непонятные слова; исступленно даря и принимая любовные ласки; все крепче и крепче сжимая, друг друга в объятьях, словно боясь навек потерять. Наши души рвались из разгоряченных тел на волю, пытаясь воспарить, соединиться и навсегда улететь в мир вечной любви. Но земные законы не давали нам этого сделать, и мы, в конце концов, обессилев, оставили эти попытки…

      За окнами незаметно стемнело, в доме напротив, зажглись огни. Мы тоже включили ночник. Лежали, болтали о чем-то беспечно. Потом умолкли… Я взглянул на Аню и заметил, что она загрустила.

      – Ты