Расплата. Дитмар Шмельцфойер

Иртышу.

      ‒ Представляешь, Серега, плыл и дрожал, как последний пионер, что протараним катамаран или сядем на камни, но детям очень понравилось.

      ‒ Владлен, я и сам раньше почти каждый отпуск проводил с семьей на байдарках в Карелии, когда работал там следователем по особо важным делам, но я уже лет пять не брал отпуск, ты же знаешь. Только поражаюсь стойкости Ольги, которая, несмотря ни на что, никогда не жалуется и всегда всем довольна.

      ‒ Она просто любит тебя и всё. Ладно, не переживай. Посадишь Хлопонина, расколешь его, заставишь говорить и можешь брать половину причитающегося тебе отпуска за пять лет, при условии что на время отпуска оставишь такого зама, за которого мне перед Попустиновым не придется краснеть. Ну что, Сергей, я жду тебя завтра в половине третьего для финального инструктажа, поскольку послезавтра меня не будет. Так что, брат, Хлопонина тебе придется арестовывать одному при поддержке ОМОНа. Вся челябинская милиция также будет в твоем распоряжении.

      Анциферов отказался от услуг шофера и решил пройтись пешком. Надо было все обдумать. Странно одно: времени немного, а задача поставлена неразрешимая. Надо было собрать доказательства вины или хотя бы причастности Хлопонина к экономическим преступлениям в регионе или по всей России, что позволило бы задержать его хотя бы на несколько месяцев до начала предварительного следствия. По дороге Сергей решил зайти в областной отдел по борьбе с экономическими преступлениями и на ходу позвонил своему другу и бывшему коллеге по контрольно-таможенному отделу на Дальнем Востоке Саше Чапченко.

      ‒ Саша, это Сергей. Ты не мог бы уделить мне сегодня два часа своего драгоценного времени?

      ‒ В чем дело, Сергей? Вообще-то у меня последний день перед отпуском, но если тебе очень надо, то, конечно, заходи. В 16:30 у нас собрание, а потом я свободен, подходи часикам к шести так.

      ‒ Договорились. Спасибо тебе большое, Сань, я в долгу не останусь.

      Чапченко был практически единственным человеком в контрольно-таможенном отделе, кроме самого Анциферова, который никогда не брал взяток, а также увольнял всех, кто пытался это сделать. Он пережил два покушения на себя, а когда работать стало совсем невыносимо, просто перебрался в другой регион и начал там карьеру в качестве эксперта по системам безопасности и защиты информации.

      Анциферов пытался понять, почему именно его поставили раскручивать это дело. С одной стороны, это большая честь ‒ раскручивать такого человека, как Хлопонин. Многие рядовые оперá отдали бы все, чтобы просто поменяться с Сергеем местами. Но, с другой стороны, это огромная ответственность ‒ вести дело такого масштаба, и в случае чего могла полететь не только его голова, но и начальства и всех его подчиненных, а подставлять других он не привык. Было сразу понятно, что это не просто экономическое преступление, что, кроме экономики, тут еще замешана и большая политика. У Хлопонина наверняка много влиятельных покровителей как в России, так и за рубежом. Он вспомнил,