Записки. 1793–1831. Я. И. де Санглен

все напоминало древнюю Русь; здесь все походило на нечто иностранное, чужое; говорили в обществах по-французски и только с подчиненными по-русски. Даже и купеческие дома Бахарахта[32] и прочие подражали этому же тону. Не оттого ли иностранцы называли Россию очень долго Московией? Большую часть всех разговоров занимала Екатерина; она была как будто душою всех частных бесед; друг перед другом ревновали пересказывать анекдоты[33] из приватной ее жизни, которые и я читателю хочу сообщить для того, чтобы они не пришли в забвение, что достойны быть переданы потомству, и, наконец, потому, что они все служили примером вельможам, от них переходили к подчиненным, а от этих до низших классов. Все ставили в образец ее великодушие, ее взгляд на вещи, на предметы, ее окружавшие, и таким образом все хорошее распространялось по всей России, перенималось от нее.

      Роджерсон[34], говорили, предписал императрице, для возбуждения аппетита, употреблять перед обедом рюмку Гданской (Данцигской) водки. Екатерина последовала совету врача. Лечение это производилось с пользою, уже несколько времени. Однажды Екатерина, шутя, выхваляла пользу и дешевизну лечения.

      – Не так-то дешево, государыня, – отвечал ей граф Брюс[35], – по счету мундшенка выходит всякий день два штофа этой водки.

      – Ах, он старичишка! – говорит императрица. – Что подумают обо мне? Велите позвать.

      Явился седой, согбенный старик, которого имя я запамятовал.

      – Сколько выходит у тебя, – спросила императрица, – ежедневно Гданьской водки?

      – Два штофа, государыня!

      – Не грех ли тебе; могу ли я два штофа выпить?

      – Выслушайте, матушка государыня, выходит иногда и более; ваше величество выкушаете только четверть рюмочки; но только что выйду от вас, выходит дежурный генерал-адъютант. «Дай отведать царской водочки». Я ему рюмочку. А тут дежурные флигель-адъютанты, камергеры, камер-юнкеры, глядь, штофика-то и нет. Бегу за другим; тут и Бог весть, что нахлынет, и докторов, и лекарей, и прочих. Все просят отведать царской водочки! Наконец возвращаюсь в буфет: семга, и я отведаю царской водочки: позову помощника, – двух штофиков и нет!

      – Ну, ну, хорошо, – сказала императрица, улыбаясь, – смотри только, чтобы более двух штофиков в день не выходило.

      Как снисходительна она была, а по ней и вельможи, к неуважительным предметам, к малостям, может служить следующий анекдот. Однажды, после обеда, играла императрица в карты с графом Кириллом Григорьевичем Разумовским. Входит дежурный камер-паж и докладывает графу, что зовет его стоящий в карауле гвардии капитан.

      – Хорошо! – отвечал граф, и хотел продолжать игру.

      – Что такое? – спросила императрица.

      – Ничего, ваше величество! Зовет меня караульный капитан.

      Императрица положила карты на стол:

      – Подите, – сказала она графу, – нет ли чего? Караульный капитан напрасно не придет.

      Граф

32

Видимо, имелись в виду купцы из Бахараха, городка на р. Рейн в Германии.

33

Анекдот в понимании людей начала XIX века был достоверный случай из жизни с налетом легендарности.

34

Роджерсон Джон Самюэль (Иван Самойлович) (1741–1823), шотландский врач, лейб-медик Екатерины II.

35

Брюс Яков Александрович (1732–1791), граф, генерал-аншеф, сенатор, петербургский градоначальник.