Время свинга. Зэди Смит

– а именно это, как мне пришло в голову потом, и пыталась прекратить моя мать. Она пришла к выводу, что, поскольку мы с Трейси ходим в разные школы в разных районах, вместе нас сводят только занятия танцами, но, когда настало лето и танцы кончились, ничего уже не изменилось – мы сближались все равно, а к августу встречались чуть ли не каждый день. Со своего балкона мне был виден ее двор – и наоборот, не нужно было ни звонить, ни как-то формально договариваться, и хотя матери наши едва удостаивали друг друга кивков при встрече на улице, нам стало как-то естественно то и дело заскакивать друг к дружке домой.

      Шесть

      В квартирах друг у друга мы вели себя по-разному. У Трейси играли и пробовали новые игрушки – их запас, похоже, никогда не истощался. Каталог «Аргоса»[18], со страниц которого мне разрешалось выбирать себе три недорогие вещи к Рождеству и одну вещь на день рождения, для Трейси был каждодневной библией – она читала его истово, обводила выбранное, часто – при мне, красной ручкой, которую специально для этого держала. Спальня ее – откровение. Она переворачивала все, что, как мне казалось, я понимала в нашей с ней общей ситуации. Кровать у нее была в форме розовой спортивной машины Барби, занавески – с оборками, все шкафчики – белые и сверкали, а посреди комнаты, похоже, кто-то попросту опрокинул на ковер сани Санты. Сквозь игрушки нужно было пробираться. Сломанные составляли нечто вроде дна морского, а сверху на ней одна за другой размещались новые волны приобретений, археологическими слоями, более-менее соответствовавшими рекламе, какую производители игрушек в то или иное время крутили по телевизору. То лето было летом писающей куклы. Ее поишь водой, и она повсюду писает. У Трейси было несколько разновидностей этого поразительного технического устройства, и она могла извлекать из них всевозможные драмы. Иногда за то, что писается, она куклу била. Иногда сажала, голую и пристыженную, в угол, пластиковые ноги под прямыми углами вывернуты относительно маленькой попки в ямочках. Мы с ней играли в родителей бедного дитя с недержанием, и Трейси назначала мне в сценарии такие реплики, в каких я слышала странные, смущающие отзвуки ее собственной жизни дома – ну или множества «мыльных опер», что она смотрела, – поди пойми.

      – Твоя очередь. Говори: «Ты профура – она вообще не мой ребенок! Разве я виноват, что она ссытся?» Давай, твоя очередь!

      – Ты профура – она вообще не мой ребенок! Разве я виноват, что она ссытся?

      – «Слышь, дружок, вот ты ее и забирай! Забирай себе, и поглядим, как ты справишься!» А теперь говори: «Да щас, солнышко!»

      Однажды в субботу с немалым волненьем я упомянула при матери о существовании писающих кукол, тщательно заменив слово «писать» на «мочиться». Мать училась. Оторвалась от книг – со смесью неверия и отвращения на лице.

      – У Трейси такая есть?

      – У Трейси таких четыре.

      – Подойди-ка сюда.

      Она раскрыла мне руки, и я ощутила свое лицо у кожи ее груди, тугой и теплой, совершенно живой,

18

Argos – британская компания розничной торговли по каталогам, осн. в 1972 г.