Рождественская сказка о любви. Нина Запольская

тые ангелы. Природа словно хотела наверстать упущенное и усыпать всё королевство к празднику.

      Город Бристоль получил свою порцию снега. Шквалистый ветер пронесся над Ирландским морем, от Ньюпорта до причальных стенок порта, завывая в оснастке стоящих на якоре кораблей и осыпая их палубы зимним покровом. В узких портовых переулках сырость по-прежнему пробирала до костей, но туман, обычный в это время года, постепенно рассеялся.

      Высоко над землёй снег ложился на рельефы башен церкви Сент-Мэри-Редклифф, окутывая белыми шапками её ажурные каменные плетения и наглухо заваливая ниши – на резьбе оконных переплётов наросли сбившиеся на сторону снеговые подушки, и карнизы вмиг потеряли свою обычную прямолинейность. К Рождеству все дома в городе оказались благолепно укутаны на зиму, улицы стали белы и чисты, как новорожденные, а деревья застыли в торжественном и важном сияющем уборе.

      С раннего утра кое-кто из горожан вышел разгребать снег перед своей дверью. Соседи перекликались друг с другом, и в голосах их чувствовалось предпраздничное нетерпение. Все, казалось, чего-то ждали, но непременно чего-то радостного, и такого, для чего бы стоило жить дальше…

      ****

      После рождественской службы у миссис Трелони собрались гости, вместе с хозяевами их было девять человек.

      Дамы принесли с собой в подарок свечи, празднично украшенные золотой фольгой, яркими лентами и цветной бумагой, и обсуждали их. Джентльмены, сидя на диванах и креслах, посматривали на дам и тихо улыбались. От зажжённых свечей всем стало светло и радостно.

      Миссис Трелони обратилась к гостям:

      – Мы отпустили слуг на сегодня. Но к столу всё уже готово. К тому же нас так много, женщин… Неужели мы не накроем на стол?

      – Безусловно, дорогая, – сказал мистер Трелони, вставая. – Тем более что мы, кавалеры, вам поможем.

      И они направились в столовую. Здесь оказалось холодно, хотя комната была освещена – на столе, убранном богатой белой скатертью, горели канделябры.

      Миссис Трелони всплеснула руками и обратилась к мужу.

      – И никто из слуг не растопил камин! Джордж, ты посмотри только! – в голосе её слышалась неподдельная досада.

      – Ах, Труда, какие пустяки, не изволь беспокоиться… Сейчас мы всё устроим! – отозвался мистер Трелони.

      Он подлетел к камину, заглянул в него и закрутился вокруг себя в поисках дров. Дров не было. Тогда он мило улыбнулся супруге и сказал:

      – Вы, леди, идите на кухню, а мы займёмся дровами.

      Миссис Трелони с миссис Уинлоу и юной Мэри, подхватив юбки, пошли из столовой. Сильвия двинулась следом за всеми, как вдруг мистер Трелони окликнул её в спину:

      – Сильвия, дорогая, а где можно взять дрова? Покажи нам.

      Девушка обернулась к нему – на капитана Линча она за всё это время не посмотрела ни разу, обращаясь только к Томасу и доктору Леггу.

      – Да, конечно, пойдёмте, дядя, – ответила она и направилась из столовой.

      – Капитан, помогите нам, – попросил мистер Трелони капитана. – А остальные пусть принесут и расставят стулья.

      Когда за дровами ушли, доктор Легг сосчитал стулья – их оказалось ровно по количеству гостей и хозяев. Доктор недоумённо хмыкнул, пожал плечами и махнул рукой Платону и Томасу, останавливая их.

      Спустя какое-то время в коридоре раздались шаги. Первым в столовую ввалился мистер Трелони, задом распахнув двери для капитана и Сильвии: капитан нёс корзину с дровами, а Сильвия шла рядом с ним, придерживая одно полено на самом верху. Это полено, положенное сквайром в последнюю минуту, почему-то никак не хотело держаться наверху и всё норовило вывалиться из корзины.

      Когда капитан и Сильвия стали проходить в распахнутые двери, мистер Трелони всплеснул руками и вскричал:

      – Ах, как интересно получилось! Вы несёте дрова и остановились как раз под гирляндой из омелы! А по старинному обычаю, паре, остановившейся на Рождество под омелой, надлежит целоваться – иначе счастье никогда не придёт в этот дом в новом году!

      Все подняли головы и посмотрели на верх дверного проёма. Там, украшая наличник, висела гирлянда из веток вечнозелёной омелы, перевитая красными лентами, колокольчиками и сосновыми шишками. На ветках среди узких зелёных листиков виднелись россыпи голубовато-белых ягод, из-за своего цвета кажущихся прозрачными.

      Между тем мистер Трелони продолжил с воодушевлением:

      – Омелу друиды считали священным растением и символом вечной жизни! Ведь правда же, доктор Легг?

      Доктор, который не понимал ещё ничего, моментально откликнулся и с необычайным энтузиазмом.

      – Совершеннейшая правда, Джордж! А древние римляне ценили омелу, как символ мира!.. Так что – целоваться обязательно!

      Тут Сильвия покраснела до самых корней волос и выпустила несчастное полено, которое со страшным грохотом рухнуло на пол столовой. Побледневший капитан поставил корзину и повернулся к девушке. Томас, стоявший у окна с тихой своей улыбкой, захлопал в ладоши. Мистер Трелони