Лето придёт во сне. Часть 3. Запад. Елизавета Сагирова

где мы мчались в окружении сотен других машин, сотен других людей, ни одного из которых я не могла позвать на помощь. Пару раз мелькнула мысль сделать ход конём, свой коронный номер с неожиданным выкручиванием руля в пропасть. Только где здесь пропасть? Впрочем, наверное, можно неплохо разбиться и на шоссе, среди плотного автопотока, только как быть с Бранко? Хорошо ли будет принять такое решение и за него тоже? Но, пока я предавалась этим размышлениям, вопрос решился сам собой. Машину слегка тряхнуло, я пошевелилась в попытке сесть поудобнее, и тут же тяжёлая ручища Бурхаевского громилы легла мне на плечо, впечатала в сидение и больше уже не отпускала. Похоже, ребятушки у отца Яна были натасканы получше ховринских.

      Сам Бурхаев всю дорогу молчал, в отличие от того же Ховрина, начавшего меня стращать с начала пути. И это молчание выглядело куда более зловеще. Украдкой, искоса, я поглядывала на Яринкиного мучителя и всё больше убеждалась, что он по-настоящему, без капли притворства спокоен, уверен в себе и полностью удовлетворён происходящим. В конце концов, я не выдержала испытания тишиной и заговорила сама:

      – Куда вы нас везёте? Что вам от меня надо?!

      Ответа не последовало, только лапа рыбоглазого молодчика сжала моё плечо сильнее. Я не обратила на это внимания.

      – Почему бы вам не оставить в покое и меня, и Бранко, и Яна? Ваш сын уже взрослый, он сам может решить, где и как жить!

      Это подействовало. С жабьего лица Бурхаева слетело равнодушие, он повернулся ко мне, злобно сузив глаза:

      – Решать, где и как жить, украв мои деньги?! Бросив и опозорив семью ради шлюхи?! Да я вас, щенков, всех одной кучей в асфальт закатаю, а сверху танком проедусь!

      – Вы всё равно их не найдёте! – я сменила тактику. – Я ничего не поняла в этой записке, не знаю, где они!

      Бурхаев дребезжаще рассмеялся.

      – Не ври, пройдоха. Я же видел, как ты из леса вышла – улыбалась до ушей, цвела и пахла. С чего бы? Так что всё ты поняла и всё мне расскажешь, не сомневайся.

      Я хотела промолчать, но не смогла. Почему-то хотелось разговаривать с Бурхаевым, это казалось безопаснее молчания.

      – Отпустите хотя бы Бранко! Он здесь ни при чём.

      – Ну, нет, вот он-то мне в ближайшее время как раз очень пригодится, – при этих словах отец Яна усмехнулся так зловеще, что я не нашлась с ответом, и остаток пути мы проделали в тишине.

      Солнце уже успело подняться в зенит, когда машина привезла нас к воротам очередного роскошного особняка. Но, если дом Роба-Романа походил на белоснежный дворец, то здесь был скорее готический замок. Строение из тёмного камня с узкими высокими окнами, в окружении тенистых деревьев и глухого металлического забора.

      Меня выволокли наружу, щурящегося от света Бранко извлекли из багажника.

      – В подвал их, – распорядился Бурхаев, направляясь к дому. – Я сейчас подойду.

      Так я и оказалась в подвале с единственным крохотным окошком под потолком, с наваленными у стены деревянными поддонами и двумя ржавыми