Там, где танцуют сирены. Козина Екатерина

и перелетает немного дальше, все так же продолжая наблюдать за мной.

      Голова болит, наверное, это из-за того, что шея затекла. Сажусь и пытаюсь вспомнить события прошлой ночи. В голове каша и сумбур. Все волосы и одежда в песке. Он и на зубах противно скрипит.

      Мысль молнией сверкает в моем мозгу – меня могут заметить в таком непотребном виде. Ночная сорочка промокла и теперь просвечивает, ничуть не стесняясь, показывает всю меня, какая есть.

      Подскакиваю на ноги. Нельзя терять ни минуты. Скоро проснутся жители, и тогда мне вряд ли удастся избежать косых взглядов и любопытных глаз.

      Хорошо, что тетка живет совсем близко. Я добираюсь без происшествий. Проскальзываю в калитку, стараясь, чтобы она не скрипела, и бегу к своей лестнице. До окна остается всего пара ступеней.

      – Они вновь вернулись. Сегодняшний шторм был необычным, – доносится  женский обеспокоенный голос. Это она к тетке пришла, стоят на веранде. Меня не должно быть видно.

      – И что ты предлагаешь? – это уже тетя.

      – Все тоже, как и в тот раз двадцать лет назад. Хотя, ты, наверное, и не помнишь.

      Я замираю не в силах лезть дальше. Странный разговор, у которого точно не должно быть свидетелей.

      – Мне было пятнадцать. Я все помню. Людям запретили подходить к воде. Сослались на загрязнение.

      – Тогда в этот раз мы поступим так же. Ден уже сообщил, что спас сегодня ночью какую-то дуреху. Не твоя часом?

      Вспыхиваю. Почему сразу дуреха-то? Меня звали, я сама не понимала, что происходит.

      – Марина еще не спускалась.

      Морена. Вечно она коверкает мое имя. И неважно, что там в паспорте написано. Они просто ошиблись. А исправлять времени не было. Морена я. И папа меня так называл. И мама.

      – Неважно. Последи за ней. Дурости в молодых головах много бывает.

      Я хочу возразить, но слышу шаги. Подруга тети, наверное, уходить собирается. А это значит, что меня могут запросто увидеть. Взлетаю по лестнице вверх, ныряю в открытое окно и выдыхаю.

      Теперь нужно привести себя в порядок. И спальню.

      Комнатка напоминает что-то из разряда криминальных хроник. Вещи валяются на полу, лужи, мокрый подоконник после дождя. Глупая я. Забыла закрыть окно за собой. Теперь все это убирать придется. А если тетка заглянет?

      Я, конечно, человек взрослый, только что от этого толку, когда на меня будут ругаться аки на маленького ребенка?

      Ношусь по комнате на цыпочках, только бы тетка не услышала. Только бы не поднялась.

      Сердце пропускает удар, когда раздается стук в дверь. Я понимаю, что все еще нахожусь в том же виде, в котором очнулась на пляже. Влажные волосы похожи на воронье гнездо, и если в них покопаться можно будет найти мелкие ракушки, водоросли, палочки и гору песка, которую мне потом придется долго вычесывать.

      Прыгаю в кровать, накрываюсь одеялом с головой. Стук повторяется.

      – М-м-м, – мычу я, изображая то ли корову, то ли только что разбуженного человека.

      – Марина, ты спишь? – дверь приоткрывается. А мне хочется