Модноверие (сборник). Сборник

поглядывая в стороны, кот видел, как вздуваются насыщенные злобой мафлоки, прилипшие в углах под потолком. Один оторвался, другой… Шевеля жгутами, опускались они вниз, сплывались по воздуху к ругани.

      – Растворило сюда! Живо!

      – Чести много, – процедил Алалей, поднимаясь и с ленцой потягиваясь. – Пропуск ей обнулим, больше в дом не войдет. Васькин номер – в моей базе адресов, сейчас достану. Светочка, послушание теперь твое, а ты – убирайся. Ключ оставь, пропуск выкинь.

      Чувствуя, как рушится зря проведенный год, Поля ощутила неожиданную легкость. Даже смелость. Горько было понимать, что рвутся давно окрепшие связи. Но освобождение от капища давало радость – прежнюю, вроде забытую, но вернувшуюся, как дух ладана в лифте.

      Пусть и всплакнуть придется – пусть! Зато сама выбрала. Не заманена мандалой, не очарована песнями гуры.

      И от Светки – прочь! Только квартиру найти.

      Сняв ключ с кольца, бросила на палас и повернулась было к двери, но…

      «…что я забыла тут? С Нерошкой попрощаться!»

      – Кис-кис-кис.

      Кот побежал к ней, а Алалей водил мышью, кликал, бормоча озадаченно:

      – Что за… Где же… Алала, ты в мои папки лазила?

      – Нужны они мне!.. Номер давай!

      – Да вот… он был в этом файле, а теперь…

      Гура завопила:

      – Раззява, ты что, потер его?.. Как мы будем лепту отправлять? Княжьего гнева захотел?!

      – М-м-мяу. – Нерон боднул Полю в голень, как бы понукая: «Уходи, скорее».

      – А на трубе твоей?

      – Не было! Мне-то зачем? Велено, чтоб только люди…

      – О-ох!.. – Алала развернулась, крутанув юбкой как смерчем. – Поля, погоди, не уходи!.. Стой! Светка, держи ее!

      – Кота лови! – вскочил гуру, догадывась. – Его работа, не иначе, ирода мохнатого!.. То-то по ноутам сидел, зверина, шпион княжеский!

      Светка – к Поле, как хищница; кот – прыг на Светку, выпустив когти и оскалив пасть. Рыжая отпрянула, зато Алала метнулась за кочергой и вприпрыжку к ним с железякой. Но и ее клыки с когтями стормозили.

      Поля повернула ручку и рванула дверь – вот, спасение!..

      – Звони в охрану, что она украла, – пусть перехватят внизу!

      У Поли сердце в пятки.

      За что?.. Это они, они у нее год жизни украли!

      ДИНЬ-ДОН! – ударило на лестничной площадке. Из щели между дверей лифта дохнул ладанный дым. Поля разом поняла – кабина пришла сверху, из золотой пирамиды на крыше.

      Створки разошлись, в дыму вышли двое. Здоровенный мужичище, бородатый и гривастый, не по погоде в сланцах, поло и бермудах. С ним парень вроде послушника – в скуфейке и подряснике, с баллоном у бедра, в руках пейнтбольный маркер наперевес, поверх скуфьи очки ночного видения с маской.

      – Э-э, Михайло Потапыч, сколько тут нежити-то расплодилось! – звонко воскликнул парень, поднимая ствол. – Я займусь.

      – Займись, Вася, будь добр, – прогудел бородач сокрушенно. – Моя вина, недоглядел, недоучел.

      Парень двинулся вперед, поводя окулярами и мимоходом бросив Поле:

      – Ну-ка,