Земля дождей. История прощения. Артур Дарра

своё пребывание на этом островке.

      Но не получилось.

      Во всяком случае, пока. Быть может, плохо старался. Да… пожалуй, не особо и хотелось. Что-то происходило, и мне это нравилось. Раз уж оказался здесь, то, наверное, так и должно быть. А все возможные тускло сияющие на донышке сознания догадки были настолько далёкими, бесформенными и трудноуловимыми, что нисколько не волновали мой мозг. Только не сейчас.

      Лишь одно очень значимое обстоятельство смущало меня в эту минуту больше всего.

      Солнце.

      В этом хоть и безмятежном месте буйствовало просто беспощадное пекло. Небесное светило обжаривало меня, точно семечку на раскалённой сковороде. Нужно было срочно спасаться: с такой жарой долго здесь не протянуть.

      Я вновь поднял глаза на море. Прятаться от обжигающих лучей в воде – идея, несомненно, занятная. Но, к сожалению, чревата пневмонией. А она мне здесь совсем не к месту. Поэтому было бы неплохо придумать что-нибудь другое.

      Я опустил взгляд к земле. Затем, раздвинув ногой траву, слегка потоптал чёрную твердь, поддел рытвину носком кроссовка и, присев, прикоснулся рукой к сухой почве.

      Точно…

      Нужно вырыть яму.

      В ней мне будет прохладнее. И чем глубже она получится, тем будет лучше. Именно с этого, понял я, и стоит начать.

      Не откладывая дело в долгий ящик, я решил рыть там, где и очнулся. С возвышенности открывался лучший вид на островок, да и спокойнее я себя здесь чувствовал – вся суша как на ладони. Расстегнув и сняв рубашку, я бросил её на траву. Потом с небольшим сожалением принялся срывать ромашки, выдирать траву, расчищая путь к земле. Когда добрался до неё, понял, что лёгкого досуга мне не видать.

      Земля сразу же ответила твёрдостью. Чтобы снять её верхний слой, потребовалась куча времени и сил. На острове не было ни одной палки, ни одного камушка, ну хоть чего-нибудь, что могло бы мне помочь. Пришлось рыть исключительно собственными ладонями. Безумие просто.

      Чуть глубже земля пошла немного влажнее, мягче. Руки мои вскоре стали черными, а пот окутал всё тело и заблестел в лучах, тут же высыхая.

      Спустя неизвестное мне количество времени я вырыл, как мне показалось, достаточно глубоко – и влез в получившуюся яму. Осторожно лёг. От земли исходила усмиряющая прохлада – то, что надо. Однако всё же маловато, подумал я. Нужно рыть дальше.

      Выбравшись из ямы, я снова сел на колени и продолжил трудиться. Вскоре пальцы одеревенели – ощущение, что вот-вот хрустнут и отвалятся. Кожа, казалось, уже начала плавиться, в горле хрипела жажда, капли пота отвлекающе ползали по всему телу. Лишь редкий прохладный ветер время от времени по-дружески опускал на мои плечи свои лёгкие руки, и в такие мгновения я переставал рыть и закрывал глаза, сосредотачиваясь на приятном ощущении.

      Спустя, наверное, часа два напряженной работы мне пришлось остановиться. На меня глядела полуметровая глубина моих стараний, но что-то в происходящем стало не так. Солнце, которое горячо дышало мне на шею и спину, вдруг ослабло.