Нацистская Германия против Советского Союза: планирование войны. Коллектив авторов

однако, выяснилось, что равномерно сконцентрировать войска на обоих флангах с тем, чтобы зажать в тиски французскую армию, из-за нехватки сил не удается. Это вынудило Шлиффена принять решение о массировании сил в пользу правого крыла севернее Вердена, за счет левого. На этом правом крыле, направлении главного удара, сосредоточивалась почти половина германских войск, позволявшая осуществить полуокружение французов. Тем временем ослабленные центр и левое крыло германской армии на фронте Эльзас – Лотарингия должны были выполнять роль своего рода приманки для французов, которые, по данным Большого Генерального штаба, готовились развернуть наступление в направлении Эльзаса и Лотарингии. По мнению Б. Такман, «французскую стратегию не страшила угроза охвата правым крылом немецких армий. Напротив, французский Генеральный штаб считал, чем сильнее немцы укрепят свое правое крыло, тем слабее они сделают свой центр и левое крыло, где французская армия планировала свой прорыв… Пока немцы будут совершать длинный обходный маневр, чтобы напасть на французский фланг, Франция ударит в двух направлениях, сомнет германский центр и левое крыло на каждой стороне укрепленной линии у Меца и победой в этом районе отрежет германское правое крыло от базы, таким образом обезвредив его»[133]. Проблема для официального Парижа, однако, заключалась в том, что, несмотря на наступательную по своему духу военную доктрину, французская армия в профессиональном отношении была в недостаточной степени подготовлена к ведению широких наступательных действий[134].

      Осведомленный об этом германский Большой генеральный штаб, уверенный в способности центральной группировки войск и левого фланга сдержать наступление французских войск, планировал после его отражения перейти левым крылом в контрнаступление, которое должно было привести к полному окружению французов. Повторились бы новые «Канны», но совершенно иных, гигантских масштабов. Важная роль в расчетах А. фон Шлиффена отводилась союзнице Германии по Тройственному союзу, Италии (с 1882 г.). Последняя, выдвинувшись на границу с Францией, должна была отвлечь на себя часть французских войск.

      Рассчитывая на сокрушающую мощь первого удара, А. фон Шлиффен готов был пойти на риск оставить Западный фронт без стратегических резервов. Весь расчет возлагался на внезапность, ошеломляющий и стремительный первоначальный удар, отлаженность германской военной машины, пробивную силу немецкой артиллерии. Подобный расчет имел под собой основания. Французская армия уступала германской не только по подготовленности армии к маневренной войне, но и по количеству и качеству как тяжелой артиллерии, так и легких полевых гаубиц, которым предстояло сыграть огромную роль в надвигающейся войне[135].

      Что касается угрозы со стороны России, то «.. в соответствии с германскими расчетами, ввиду огромных расстояний, многочисленности населения и слабого железнодорожного транспорта» считалось, что ей потребуется не менее шести недель для организации

133

Такман Б. Первый блицкриг. Август 1914. М.; СПб., 1999. С. 71.

134

Van Evera S. The Cult of Offensive and the Origins of the First World War. New York, 1991. P. 61–62.

135

См.: Зайончковский A. M. Первая мировая война. СПб.: Полигон, 2000. С. 15.