Третья рукопись Иоанна. Евгений Кудимов

1816 года, остров Святой Елены, Лонгвуд – резиденция находящегося в ссылке бывшего французского императора Наполеона.

      Сегодняшний день император пребывал в приподнятом настроении.

      Накануне вечером его в очередной раз посетила Бэтси Балкомб, прелестное юное создание, не на шутку сумевшее разбередить сердце старого ловеласа. В доме её отца и проживал Наполеон первый год своего заключения на острове. И теперь, возвращаясь в свой одноэтажный домик, спрятанный за каменным забором на продуваемом всеми ветрами, заросшем низким кустарником скалистом утёсе, император радостно улыбался, вспоминая большие, широко открытые глаза Бэтси и кокетливо оттопыренную, по-детски розовую нижнюю губку.

      Празднично одетый в ярко-зелёный костюм, Наполеон на всём скаку, как в молодые годы, резко осадил перед крыльцом вороного жеребца, и старый слуга помог ему слезть. Вслед за ним спешился его секретарь – граф Эммануэль Огюст де Лас-Каз, безропотно последовавший в ссылку вместе с императором. Ростом ещё меньше, чем Наполеон, он, тем не менее, проворно передвигался за своим господином, семеня коротенькими ножками.

      – За вами не угнаться, сир. Вы явно пребываете в отличной форме со вчерашнего вечера.

      – Да, любезный друг, я и сам внезапно ощутил необычный прилив сил после общения с Бэтси, – сказал Наполеон, направляясь в гостиную. – Эта молоденькая плутовка сумела заставить меня почувствовать себя молодым мужчиной.

      – Ах, сир умоляю вас, будьте осторожны с юными красавицами! Берегите своё сердце от излишних нагрузок. – Быстро перебирая ногами, спешил за императором его преданный помощник.

      После обеда Наполеон уединился на два часа в своём кабинете, намереваясь поработать с документами. Затем он вызвал к себе графа Лас-Каза, и, усадив его в кресло перед маленьким столиком, заваленным какими-то документами, император внезапно спросил его:

      – Скажите, граф, могли бы вы исполнить ещё одну мою просьбу, помимо той, что связана с передачей писем в Париж?

      – Разумеется, сир. Приказывайте!

      – Волей Провидения в мои руки попал очень важный документ, который мне передал в 1796 году мой адъютант Мюирон.

      – Мюирон? Тот, что погиб, прикрывая вас своим телом на Аркольском мосту?

      – Он самый. За день до своей гибели Мюирон принёс мне рукопись и просил беречь её как зеницу ока. По его словам, этот документ, случайно попавший к нему, датирован I веком нашей эры и содержит в себе сенсационные сведения, которые могут произвести переворот в сознании всех христиан и христианских конфессий.

      Лас-Каз изумлённо откинулся на спинку кресла:

      – И кем же был написан сей документ? И какую страшную тайну хранит он?

      Наполеон развёл руками:

      – К сожалению, установить автора пока не представляется возможным. Мюирон считал, что послание было написано одним из апостолов, близких к Христу. По мнению моего покойного адъютанта, в рукописи сокрыт ключ понимания не только Нового, но и Ветхого