Шоу должно продолжаться. Дмитрий Валерьевич Дубов

и, наконец, не предавать? Предать человека, которому ты клялся в любви, равносильно предательству матери, которая, не требуя ничего взамен, подарила тебе эту жизнь…»

      Тем временем буквы на экране компьютера продолжали и продолжали появляться.

      9.

      – Входите. – Сказал Дмитрий, бросая блокнот на кровать, и понимая, что в это утро он уже ничего не напишет.

      – Здравствуй. – В дверь вошла плотная девушка. За столом она сидела напротив поэта и два дня кряду безуспешно строила ему глазки.

      – Привет, Лена.

      Задорные чёртики запрыгали в её глазах.

      – А ты, оказывается, знаешь, как меня зовут.

      Дмитрий отличался неплохой памятью на лица, имена и номера телефонов, а вот с датами было не в пример сложнее.

      – Я тут почти всех знаю.

      – Но ни с кем не общаешься, за редким исключением.

      – У меня затворническая натура.

      – Приобретённое?

      – В каком-то смысле.

      Молодой человек невольно отметил, что насколько его предыдущая посетительница была красива, настолько эта была обаятельна. Таких девчонок в компаниях порой называют: «свой парень».

      – Вам что, тоже стихи почитать? – Поинтересовался он.

      – А ты стихи пишешь? – Я и не знала! Но нет, я просто так зашла. Подумала: а вдруг тебе одиноко?

      – Человек рождается одиноким и умирает одиноким, всё остальное время он всячески обманывает себя, что это не так. Не помню, кто сказал.

      – Упадническая философия. – Фыркнула девушка.

      – Возможно. Во всяком случае, она помогает не разочаровываться в людях.

      – Это, каким же образом?

      – А я в них не очаровываюсь.

      – Да Вы, батенька, пессимист.

      – Грешен, грешен. Но не раскаиваюсь.

      – Может, ты не любил ещё?

      Дмитрий смотрел в окно на набирающий силу день. Не смотря на замкнутость своей натуры, он не любил лгать собеседникам, и на вопросы, поставленные ребром, отвечал прямо. Но при этом вопросе он почувствовал растерянность.

      – А ты любила?

      – По-настоящему? – Он кивнул. – Наверное, нет. Но у меня такое предчувствие, что вот-вот она придёт и захлестнёт меня с головой. Ты не ответил на мой вопрос. – Вцепилась в него глазами.

      – А я любил. Самоотречённо. Мне казалось, что она тоже любит меня. Я отдал ей душу… – Пауза.

      – И?

      – И она унесла её с собой, поэтому я сейчас такой, какой есть.

      – Твоё сердце закрыто?

      – Отнюдь. Но из меня с корнем вырвана та самая часть, которая должна любить. Я разучился… нет, скорее, просто не могу теперь вспомнить, что же это за чувство такое.

      – А физическое наслаждение? – Или и от него ты отвык?

      Он пожал плечами.

      – Это не главное. Главное – честь, благодаря которой я никогда не солгу девушке, что дам ей больше, чем могу. Я не смогу дать любви, а заниматься механическим сексом с равнодушным человеком?.. По-моему, это – мерзко.

      Лена приблизилась.

      – Может