Созвездие Хаоса. Татьяна Степанова

Ее терзала обида на шефа, который не сказал ей всей правды сразу. А вот так использовал. Ну что ж… Когда-нибудь поквитаемся.

      Алла Мухина подошла к ней, снимая с рук резиновые перчатки. Эксперты складывали свое оборудование. Полицейские начали убирать ленту ограждения.

      Остановка приобретала свой будничный вид.

      – Так и знала, что вы не уедете, – сказала Мухина, оглядывая Катю, словно видела ее в первый раз. – Сюда-то как вас занесло?

      – Я ехала в такси на станцию, на экспресс торопилась.

      – Наш пострел везде поспел, – Мухина покачала головой. – Вы крайне упрямая особа.

      – Кто эта женщина?

      – Наталья Демьянова.

      – Это ее муж приходил в отдел?

      – Так точно.

      – Она пропала… когда?

      – Двое с половиной… нет, уже трое суток назад. Не вернулась домой с работы, – Алла Мухина говорила тихо, как-то даже скучно. – Она работает продавщицей-кассиршей в булочной-пекарне на центральной площади. Может, видели вывеску, когда мимо проходили – «Французская выпечка»?

      Катя напрягла память, потом кивнула.

      Яркие розовые огни. Это почти рядом с кампусом, где она остановилась, – угол следующей улицы.

      – Они закрываются в половине девятого. Пока все уберут в магазине, проходит еще полчаса. Обычно без четверти десять Наталья Демьянова была уже дома. Ну, в те дни, когда они с мужем не скандалили.

      – Плохо жили?

      – Неважно. Муж ревновал ее к владельцу пекарни – это мы установили сразу, сильно ревновал, обвинял в изменах. И дыма без огня не было – это мы тоже установили.

      – Она и раньше не ночевала дома?

      – Случалось. С хозяином пекарни и правда крутила роман. Поэтому мы не до конца были уверены, с чем имеем дело. – Мухина сложила перчатки в пластиковый мешок. – С тем, с чем мы имели дело раньше, или же с банальным семейным раздраем, когда она просто бросила его и умчалась с любовником.

      – А что говорил хозяин пекарни?

      – Он в отпуске с семьей, это мы тоже сразу установили. Его в городе нет. Но… она же и уехать к нему могла, правда?

      – Не уехала. Здесь очутилась. – Катя посмотрела на остановку, которая своим обычным видом внушала ей почти благоговейный ужас.

      – Очутилась не сама собой. Ее привезли, выгрузили, уложили. В этом одна из исключительных особенностей происшедшего.

      Катя посмотрела на Мухину. Та хотела казаться бесстрастной и деловой. Но ей это плохо удавалось. Катя видела – Мухина подавлена… нет, просто раздавлена случившимся.

      – Туман помог, – предположила Катя. – Такая ночь – туман с реки, как молоко. Ничего не видно.

      – Мы всю ночь в этом тумане работали. Вся патрульная служба, весь розыск, почти весь отдел на ногах – на машинах. Это случилось не в тумане. Чертов туман рассеялся в четыре утра. Я на небо глядела на берегу – мы там осматривали заброшенные сараи. Радовалась, что погода улучшается. Видите ли, Катя, это остановка рейсового автобуса.

      – Я догадалась, Алла Викторовна.

      – Расписание